Роберт задумался на несколько мгновений, снова посмотрел на меня, потом опять на оборотня.
— Приглашаю, — наконец вынес вердикт ребенок.
— Тогда почту за честь, — широко и добродушно улыбнулся Марк.
— Ну вот и отлично, — Анна потрепала сына по голове, задорно подмигнув то ли мне, то ли Джефферсону, то ли нам обоим. — Не буду больше задерживать.
Я смотрела вслед волчице и ее щенку, пока они не скрылись за одним из ближайших домов, и воспоминания толкались в голове, как фанатки в фанзоне Аркад Файер.
Анна, которая так боялась стать матерью, что ее волчица сочла человека опасным для собственного ребенка и выбралась на поверхность, чуть не убив обоих, сейчас казалась счастливой, легкой, уверенной, невероятно спокойной.
Улыбка сама собой заиграла на губах.
Приятно для разнообразия вспомнить, что ты делаешь или сделала что-то хорошее.
— Поехали? — голос Марка вырвал из раздумий.
Он держал пассажирскую дверцу открытой, смотрел на меня свозь очки, не улыбался. Просто смотрел, снова задумчиво, как будто что-то пытался для себя понять или решить…
Я тряхнула головой и шагнула к машине, опустившись на сидение, а через десять минут мы выехали из поселения.
Джефферсон продолжал молчать. И молчание это было очень неприятным, каким-то тяжелым.
— Что? — наконец не выдержала я, когда мы сворачивали на шоссе. — Говори уже, Джефферсон, не нагнетай.
Волк только дернул головой, сильнее сжав руль, увеличивая скорость.
— Маркус, — повторила.
Никакой реакции, лишь крепче стиснутые губы.
— Марк, — тверже, почти приказывая, если, конечно, такому, как Маркус, можно приказать. Вообще слова «приказать» и «Маркус Джефферсон» в одном предложении сочетаются примерно так же, как мороженное и кетчуп, если только не он приказывает.
— Джефферсон, черти бы тебя подрали, я сейчас тебя тресну! — начала злиться я.
— Это будет… тяжело, — разжал оборотень наконец-то губы.
— Треснуть тебя? — не уловила.
— Увидеть Колдера в процессе обращения, Эм, — скривился Марк. — Насколько далеко мы должны зайти?
— Настолько далеко, насколько возможно, — звучало гораздо тверже, чем я предполагала.
Джефферсон ничего не ответил, даже не кивнул. Дорога продолжала стелиться под колесами, урчал двигатель, по радио что-то бормотала о погоде и начавшемся сезоне охоты ведущая. И то, и другое сейчас меня волновало в последнюю очередь.
— Он не зайдет далеко, — все-таки проговорила я, через несколько минут тишины.
Марк дернулся и повернул ко мне голову.
