Глаза консультанта понятливо сверкнули, она забрала карточку и проводила меня на диван, принесла кофе.
— Ты слишком довольно улыбаешься, — нахмурилась Эмили через сорок минут, когда мы выходили из магазина. — И я не просила тебя оплачивать мо…
— Пошли поедим, — улыбнулся, не считая нужным что-либо отвечать. — Я зверски голоден, — и утянул Эмили в сторону ресторанного дворика.
Она проворчала что-то нечленораздельное, но все-таки пошла следом, не сводя с меня настороженного взгляда. С меня и пакета в моих руках.
— Ты не свалилась сегодня в обморок, тебя не колотило от холода, не корчило от боли, не вывернуло наизнанку, даже температура не поднялась… — сказал, когда мы устроились за столиком в итальянском ресторанчике.
— Я ничего не делала, Джефферсон. Просто посмотрела. Не лечила.
— А когда лечишь?
Я помнил, как колотило Бартон после каждого пациента, как ее трясло, как мучилась она от боли, как ее одежда пропитывалась потом. До отъезда. До того, как я позволил придурку из совета забрать ее из стаи и увезти на учебу. Мы все тогда понимали, что Эм вряд ли вернется назад. И вот она здесь. Сидит напротив, смотрит в меню, сосредоточенная, строгая и… жесткая.
Эмили не была такой жесткой раньше.
Не вела себя так, как вела сегодня с Артом.
— По-разному, — отрешенно качнула она головой, продолжая вчитываться в меню. — Все зависит от заболевания и его силы. Две недели назад я вытягивала волчью лихорадку у одного из стражей совета, обошлось часовым ознобом и головной болью.
— Крис после того, как…
— Не сравнивай нас, — Эмили резко отложила меню, зеленые глаза сверкнули арктическим льдом. А я понял, какую дурацкую ошибку только что совершил. В конце концов, Эм считает, что я променял ее на Крис. — У нас разные способности, и действуем мы по-разному.
— Эм… — я вздохнул. Ну кто ж тебе виноват, Джефферсон, если ты такой дебил… — я просто хотел сказать, что Крис помогла учеба. Может, стоит поискать еще кого-то, кто…
— Выше головы мне не прыгнуть, Марк, — она скомкано улыбнулась и снова уставилась в меню. — В совете лучшие учителя, — потом снова отложила тонкую картонку, складочка на лбу стала заметнее. — Что случилось с Артом в лесу? О чем он не стал мне рассказывать?
Я молчал.
Потому что не хотел говорить, потому что не понимал, как объяснить. Колдер в том доме на отшибе мира не только потому, что ему плохо в лесу. Точнее не столько потому. Арт там, потому что только там он не опасен для стаи. Зато… возможно, опасен для людей.
