Хлоя пришла в себя, был глубокий вечер. Скрипел, покачиваясь на волнах, корабль, на палубе которого стояли клетки с девушками, на ветру плескались флажки и громко хлопали крепкие полотнища парусов. На море спускался тихий вечер, тянуло холодом от потемневшей воды. У девушки невольно слезы навернулись на глаза, когда она поняла, что чуда не случилось, кошмар не обернулся тяжким ночным сном и не рассеялся с рассветом, никто ее не нашел, не спас, а корабль уносит ее в открытое море.
Куда? Зачем? Кто ее похитил и ради чего? И отчего градоначальник, узнавший ее — в этом не было никаких сомнений! — убежал, отказался освободить ее, промямлив что-то невнятное типа «я все исправлю, дорогая…»?
Девушка горько зарыдала, заметавшись на грубой подстилке в своей клетке, перебирая тонкими пальчиками прутья своей клетки и стараясь расшатать их и вырваться на свободу.
— Помогите, спасите! Пожалуйста…
Ее голос сорвался в рыдания, Хлоя, закрыв руками лицо, плюхнулась на жуткий, драный соломенный матрас, на фоне которого шелка ее роскошного платья смотрелись неуместно ярко.
— Ишь, как убивается, — раздался откуда-то сверху грубый голос.
— Ничего, Господин Дракон ее утешит, — отозвался другой, не менее грубый и даже развязный голос, и матросы, занимающиеся своими делами и слушающие этот немудреный диалог, разразились разнокалиберным хохотом.
— А жалко, бедную, — отозвался кто-то сердобольный. — Может, отпустить?..
— А домой она вплавь отправится?
Эта незамысловатая шутка снова была оценена матросней, и они снова расхохотались, представляя эту расфуфыренную плаксу, барахтающуюся в волнах в окружении собственных юбок, вздувающихся пузырем подобно огромной раскормленной медузе.
Однако, надежда, посеянная в душе девушки нерешительным, дрожащим голосом невидимого заступника, придала ей сил. Подскочив на ноги, вцепившись в решетку, Хлоя снова закричала — так пронзительно и жалобно, что у любого, кто имел сердце, оно сжалось от боли:
— Ради бога, освободите! Я отработаю… я согласна на любую работу, я буду кухаркой или пойду мыть полы, стирать вашу одежду — только отпустите! Дайте мне возможность вернуться назад! Пожалуйста!
Но матросы — люди суровые, сердец, наверное, не имеют.
— Скоро отработаешь, — отозвался грубый голос на рыдания девушки. — Говорят, господин Дракон урабатывает таких, как ты, в месяц.
