Дисглейрио улыбался ей, смешно потирая кончик длинного, раскрасневшегося от холода носа. Чёрные волосы намокли от снега и завились у лба и висков в причудливые узоры. Альда с собой не справилась — хихикнула, прикрывая ладонью рот.
— Кларет ещё не успел остыть, вас не смутят мёд и корица?
— Доверюсь вашему вкусу, — он прижал к губам протянутую Альдой руку. — Осень радует первым снегом, но меня он, признаться, застал врасплох.
— Вы замёрзли? — Альда обернулась к ждущему на каминной полке кувшину с кларетом, но Дисглейрио не отпустил руки.
— О, я не о себе. Только об этой любопытной вещице.
Из-за расшнурованного ворота колета граф Рейнольт вынул книжицу, совершенно очаровательную. С одну восьмую листа, она приятно пухла от числа страниц и её обтягивал голубой бархат. Вышитые завитки по всем углам обложки и боковые застёжки из серебра влекли коснуться.
— Вы любите сказки, Альда? — Дисглейрио вложил книгу в руки Альде, не сводя с неё глаз. При знакомстве с капитаном королевской охраны в этих серых, хищных глазах ей увиделись враждебность, колючесть, опасность. Но сейчас ими смотрел волк, для всех дикий, но для Альды Оссори ручной и верный. Такой служит деве из баллады, помогая ей сбежать от колдуна, а потом обращается в рыцаря. Альда провела ладонью по тёплому, гладкому переплёту. Да, она любила сказки. — Рукописный иллюстрированный песенник прошлого века. Сюжеты песен… полны чудес. Это был заказ круга дворян, составленный на верхнеблаутурском языке, но я не думаю, что у такой учёной дамы как вы возникнут сложности с пониманием.
— Среднеблаутурский нам с вами, конечно, ближе, но я буду стараться, и потом, у меня ведь есть вы. Почитаем книгу вместе? Сказки любят зрителя. — От радости потеплели щёки. Альда прижала подарок к груди и повела гостя к камину.
На гранитной полке, под сенью барельефа с поднявшимся на задние лапы медведем, дожидался кларет в кувшине с медной чеканкой. В песеннике, верно, найдётся история, где дама и рыцарь испили зелья из одной чаши и… полюбили друг друга. Смелое допущение смутило. Альда доверила винные церемонии гостю и сбежала к книжному колесу по левую сторону от камина. Двухтриттовое чудо из колёс, шестерёнок и деревянных полок использовалось ей не совсем по назначению. Книги за ним она читала лишь изредка, предпочитая хранить на нём «жемчужины» своей скромной коллекции.
— Вижу, колесо оказалось здесь к месту, — подошёл Дисглейрио в расшнурованном колете. Из кубков у него в руках пахло пряно, а от него самого терпко — хвоей и улицей. — Рад, что мой подарок вам нравится. Граф Оссори не был против?
