— Он собирался уезжать, — упрямо пропыхтел Ратибор, продолжая стоять и мять в руках шапку, — он бы уехал, не сделав ничего дурного. А ты, княже… боги не простят.
— Эк ты завернул! — Берислав смотрел исподлобья, — а я вот что тебе скажу. Этот… чужеземец — преступил волю богов, взяв себе жену моего дорогого соседа Велеслава. Еще живого, между прочим. Видано ли, чтоб владетельный князь такой позор терпел?
Ратибор не поверил своим ушам.
Он вспомнил бледную тихую женщину. Красивую, правда. Но чтобы эта — да княгиня?
— Что ж Велеслав ее упустил? — буркнул он.
— Ну, это не наше дело. Мое дело — беглую жену вернуть. Вместе с головой полюбовника… А там… пусть Велеслав сам решает, как быть дальше. Может, в прорубь ее, чтоб охладилась маленько.
Ратибор покачал головой.
— Плохо все это, княже, все равно плохо. Что люди скажут?
— Вот и позаботься о том, чтобы говорили правильно.
В этот миг дверь распахнулась, и вместе с клубами морозного воздуха внутрь ввалился дружинник.
— Княже! А голова-то не рубится!
Ратибору стало совсем гадостно, до тошноты.
— Как это — не рубится? Вы что, остолопы, отрезать голову не можете?
— Да вот так! Хряснули топором по шее, а топор ка-ак отскочил… И рука теперь у Дикого висит плетью! Княже, тут Хенеш руку приложил, не иначе.
— Дозволь идти, княже, — сказал Ратибор.
— Дозволяю, дозволяю, — тот, не переставая теребил бороду, — ну, коль голова не рубится, тогда камень на шею и под лед его! Пусть с рыбами сидит.
— Княже, — Ратибор остановился на пороге, — возьми моего старшего сына в дружину, а?
Младший телом хлипок больно, а из старшего хороший воин со временем выйдет.
— Ну, присылай, — Берислав пожал мощными плечами. И пробормотал, — хенешево отродье…
Свалился же на мою голову.
— Княже, дозволь моему старшему сыну проклятого чужестранца под лед отправить. Тут дело нечистое, сразу видно. Упаси Теф удачи твоим воинам не будет.
Берислав вскинул на него затуманенный тяжкими размышлениями взгляд.
— А за сына не боишься?
— Не боюсь, — усмехнулся Ратибор, — он у меня такой, что с самим Хенешем сладит.
К вечеру князь и его дружина были изрядно навеселе. Ратибор тоже посидел с ними за столом, старательно поднимал кубок за кубком, правда, наливали ему только воду. Напротив сидел его старший, Тихор, и точно также пил и веселился, поглядывая исподлобья совершенно трезвыми глазами.
Дело было сделано. Чужестранца, освободившего город от чудовища, отправили под лед ближайшего пруда, предусмотрительно привязав к ногам камень потяжелее. Блудливая жена владетельного князя сидела наверху, запертая. Берислав уже отрядил гонца соседу, и поутру собирался отправить и беглую княгиню в сопровождении дружинников.
