— Что случилось с вампирами? — повторил вопрос Мирослав, — почему они перестали пить кровь?
— Потому что перестали быть вампирами, — просто ответил Таро, — вампиров больше нет. Все просто.
— Ничего не просто, — буркнул Ратибор, — ты прости нас, Таро, что докучаем с вопросами.
Но в самом деле, что делать, если не сегодня, так завтра заявится еще одна… или один такой?
Сама не понимая, зачем, Злата под столом нашла руку Таро и сжала.
— Отрядите гонца в замок госпожи Лорин, — сказал он, — там ваше спасение.
— Ходят слухи, что там поселилось чудовище, способное поднимать мертвых из могил!
— Если чудовище разумно — а то самое чудовище и впрямь разумно — то с ним всегда можно договориться.
— Князь Велеслав собирается идти с войском на тот замок, — сказал мрачно Ратибор, — мы и об этом слыхали.
— Ну… пусть идет, — чародей пожал плечами и сжал пальцы Златы в ответ.
— И… что же тогда будет?
— Вот и увидим, что будет, — отрубил Таро, — я предлагаю завершить трапезу. Мы с женой торопимся. Ратибор, ты ведь сдержишь свои обещания?
Хозяин только руками развел.
— Лошадей и теплую одежду я вам дам, как и договаривались. Еще и золота отсыплю, чтобы дорожка хороша была. Ни один человек в Сежде не скажет, что Ратибор не держит данного слова.
После завтрака Таро поднялся в опочивальню вместе с ней. Аккуратно прикрыл дверь и облокотился спиной о стену. Стоял и молча смотрел. Даже не так — рассматривал, как будто видел впервые.
— Что? — хрипло спросила Злата.
Мимолетная усмешка, ставшая такой желанной и дорогой.
— Мне следует кое-что тебе сказать, золотце. Важное.
— О том, откуда ты знал безумную госпожу Пустошей?
Таро дернул щекой.
— Нет. Об этом тебе знать необязательно. Да и не нужно, мало ли что. Я хочу, чтобы ты запомнила: что бы с нами ни случилось в дальнейшем, помощь ты найдешь в замке госпожи Лорин. Всегда, золотце. Что бы ни случилось. Пусть даже это «что-то» покажется тебе самым страшным и неисправимым. Понятно?
— Зачем ты меня пугаешь? — по телу прошлась волна озноба, — Таро…
Она смотрела на этого мужчину, зеленоглазого и черноволосого, и вдруг поймала себя на том, что уже и не помнит, каким он был, когда лежал в снегу без памяти. Перед Златой стоял иноземец, уверенный в себе, продумывающий каждое слово и взвешивающий любое решение. А ей хотелось, чтобы он взял ее на руки, прижал к себе и укачивал, словно маленькую. Тогда все страхи ушли бы, и Злата могла, наконец, забыть и горькую сиротскую долю, и владетельного князя Велеслава, да и свою женскую беду, избавление от которой ждало в замке.
