«Ну что ж, к завтраку, значит, к завтраку», — подумала женщина и начала одеваться.
Нырнула в тонкую нижнюю рубаху, вышитую по вороту васильками, затем облачилась в длинный, в пол, сарафан. Пожалела о том, что волосы короткие — а то заплела бы косу в руку толщиной, то-то была бы красавица… Башмаки оказались дорогими, шитыми из мягкой кожи, но чуть великоватыми. Злата еще раз осмотрела их придирчиво — не хотелось носить чужое — но пришла к выводу, что они совершенно новые, нигде даже не потертые.
«Ну и ладно».
Жаль вот только умыться было негде. Да и гребня никто не дал. Поэтому Злата кое-как руками пригладила волосы, потерла глаза, пощипала щеки для румянца — и храбро шагнула за порог комнаты.
Внизу, в просторной зале с расписными стенами, за большим столом уже сидели, а вокруг суетились девушки, поднося, расставляя по белоснежной скатерти всяческую снедь.
Злата поймала задумчивый взгляд Таро и поняла, что краснеет. Он едва заметно улыбнулся, кивнул. А потом резко поднялся из-за стола и шагнул к ней. Словно во сне, Злата ощутила, как горячие сухие пальцы бережно взяли ее за запястье.
— Моя жена Злата, — совершенно спокойно произнес чародей, — прошу любить и жаловать.
Она поклонилась в пояс, с улыбкой, и пошла вслед за Таро к столу. Ей тут же дали место на скамье, рядом с «мужем», ловкая девка поставила широкую глиняную тарелку с ароматной пшеничной кашей, рядом ложку положила — деревянную, но тонко сработанную. Злата вцепилась в кружку с теплым молоком, и только сделав глоток, поняла, насколько проголодалась.
— Ешь спокойно, — Таро наклонился к ее уху и говорил чуть слышно, — сейчас позавтракаем, потом справим обряд поминовения по чудовищу и отправимся дальше. Ты ведь… сносно себя чувствуешь, чтобы ехать верхом?
Она только брови вскинула. Сносно ли? Да она готова бегом бежать до самого замка!
Повернулась к Таро — и испугалась того, каким мертвым был его взгляд.
— Ты ведь знал это чудовище, — внезапно осенило ее, — скажи, знал?
Он молча кивнул и отвернулся.
Злата приступила к завтраку, стараясь рассмотреть присутствующих.
Помимо них с Таро за столом сидели еще трое.
Во главе стола — немолодой уже мужчина в богато вышитой рубахе. В темных волосах и короткой бороде солью рассыпалась седина. Высокий лоб с залысинами прорезали морщины, и они же расходились вокруг глаз и от крыльев носа. Темно-карие, почти черные глаза смотрели на Злату добродушно, открыто. А она, чисто по-женски, заприметила в ухе мужчины маленькое серебряное колечко, какие обычно носили вдовцы.
