— Ну, вот, — сказала она, — теперь ты поправишься. Я буду молить Тефа, чтобы ниспослал выздоровление.
Мужчина молчал и буравил ее взглядом. Злате сделалось не по себе, капелька ледяного пота скатилась по позвоночнику.
— Пить хочешь?
Кивок. И еще один донельзя высокомерный, презрительный взгляд.
Зтала, закусив губу, налила в глиняную кружку теплой воды, помогла мужчине приподняться.
Пока он жадно пил, рассматривала бледное, но с лихорадочным румянцем, лицо. Наверняка человек этот приехал издалека, лицо не такое, как у здешних. Мелкие, едва зримые отличия — а в целом остается впечатление чего-то чужого и этой избушке, и владениям Тефа заодно.
— Как тебя зовут? — спросила она.
Зеленые глаза опасно сверкнули, и мужчина зачем-то вцепился в ее руку, поднес к глазам и некоторое время рассматривал ее ладошку, которую теперь украсили кровавые мозоли.
Потом пристальный взгляд переместился на ее лицо, медленно пополз ниже, мазнул пренебрежительно по очертаниям груди под одеждой.
Все это нравилось Злате все меньше и меньше. Она выдернула руку из худых пальцев мужчины и сказала:
— Послушай. Я тебя притащила сюда из леса. Я нашла тебя в снегу совершенно голым. Если бы я тебя там бросила, то ты бы уже замерз. Может быть, все же скажешь, как тебя называть?
Лицо мужчины словно окаменело. Он смерил Злату раздраженным взглядом и сказал:
— Меня зовут Таро. Не переживай, я отплачу тебе за мое спасение. Не привык быть должником.
Тут уж фыркнула, не сдержавшись, Злата.
— Да не нужно мне ничего! Неужто ты думаешь, что я могла просто пройти мимо и оставить тебя замерзать? Невысокого же ты мнения обо мне. Или по себе судишь?
Он едва заметно улыбнулся — не Злате, нет. Каким-то своим мыслям.
Затем медленно произнес:
— А я думаю, что тебе все же что-то нужно. Иначе почему женщина, совершенно не привыкшая к тяжелой работе, живет в каком-то… — запнулся, подыскивая нужное слово — убогом сарае?
Злате захотелось огреть его чем-нибудь потяжелее. И снова сковал ее вечный страх, что Велеслав найдет рано или поздно. Вот как пить дать, найдет.
— Не твоего ума дело, — она отвернулась.
— Найди мне одежду, — последовал приказ. Не просьба.
— Голым полежишь, — Злата сложила руки на груди, — никуда я в ночь не потащусь. Из леса волки приходят.
— Хорошо, — изумрудные нечеловеческие глаза, казалось, мерцают в потемках, — завтра так завтра.
— Как ты себя чувствуешь? — все же поинтересовалась она, хотя уже было понятно, что подобрала она в лесу совершенно невыносимого неблагодарного мужика с замашками владетельного князя.
