Вот и большой зал. Действительно большой, с колоннами, арками, и сколько же здесь народа? Много... человек двести, наверное. И еще не все подошли...
Я оглядываюсь по сторонам.
Ну должно же что-то быть?
Не просто так пошло, мой дом - моя крепость... должна здесь быть какая-то магия? Ротмистр говорил, при постройке старых зданий ее вплетали автоматически, даже не думая. Достаточно ли старое это здание?
Я пробую, как в лечебнице, выпускать 'щупальца'. А что?
С ужиком договорилась, может, и тут договориться получится? Вдруг повезет?
Прислушиваюсь к ощущениям, забывая обо всем на свете. Выглядит это так, словно меня окутывает облако сахарной ваты. Теплой, уютной, мягкой... хорошо.
Я - друг. Но здесь могут быть и враги!
Нужна защита!
По лестнице медленно поднимается молодой человек.
Люди поспешно расступаются в две шеренги, да не просто так, а согласно табелю о рангах, те, кто знатнее, те дальше от входа.
Князь чуть оттеснил меня с прохода.
- Ваша светлость...
Демидов!
Я принялась оглядываться по сторонам, насколько возможно незаметнее. Милонег... где эта гадина?
Высокий, красивый, но...
Ежь твою рожь!
Вот бы кого с Демидовым скрестить! Или хотя бы запереть на недельку в одной комнате!
Синий мундир, черные волосы...
А где эта?
Нини?
Что за идиотская привычка называть человека собачьей кличкой?
Розовая тушка обнаружилась где-то в третьем ряду... нет, вряд ли ставка сделана на нее. Я более знатная...
Вот и цесаревич.
Самый обычный молодой человек лет двадцати - двадцати двух, симпатичный, темно-русый, кареглазый, улыбающийся...
Мундир белого цвета, кортик - на балу сабли или шпаги это не комильфо...
Я смотрела во все глаза.
Милонег!
Вот и синий мундир! Вот он!
Мужчина стоит и во все глаза глядит на девицу в темно-зеленом. Или уже не девицу? Рыженькая, лет двадцати пяти на вид, она смотрит с выражением обреченности... точно! Здесь что-то будет.
Милонег начинает протискиваться к стене.
Уйдет, гадина.
Что же делать, что делать?!
Упасть в обморок?
Закричать?
А цесаревич все ближе.
И рука 'темно-зеленой' тянется к шее, туда, где убегает за вырез цепочка подозрительно знакомого плетения...
Я невольно 'ныряю' на тот уровень, на котором начинаю видеть ауры.
Рядом со мной чернотой сверкает Демидов. Отец переливается всеми цветами радуги, но больше всего - красным, у него небольшой дар огня, мачеха бездарна, цесаревич...
Или бездарен - или закрыт.
Не знаю, может быть и первое, и второе...
'Зеленая' переливается сполохами мрака, и я не понимаю, почему этого никто не замечает. А что могу я?
