Поставил трубу на полочку, покосился в мою сторону:
- Не то что речника, святого апостола из себя выведут!.. Извините!.. И тут он закричал в микрофон, закрепленный у штурвала: - Боцмана на бак! Задраить иллюминаторы!
Вода закипает. Чуть что - плесканет в иллюминаторы, откачивай тогда...
Сиплый голос боцмана, как из преисподней:
- Иллюминаторы закрыты!
- А на камбузе?..
- На камбузе сами зна...
Владимир Питиримович оборвал боцмана на полуслове:
- П-проверить!.. Берега зазеленели буйно. Будто сразу после тундры. Закарпатье в цвету. Наверное, лед здесь не тащил по берегам каменную "каргу", не срезал нависших над водой кустов, ярко-зеленых, сверкающе-белых, розовых.
Буй, на коротком якоре, захлебывался, выныривал. Вода пенилась, смыкалась над ним.
Предупреждающе...
Прошли ныряющий буй, и тут только заверещал радиотелефон. Послышалось хриплое:
- Туер "Енисей" не работает. На профилактике!..
Лоб Владимира Питиримовича стал мокрым. Рулевой присвистнул удивленно:
- Неужто до полудня рассол хлещут?.. Покрова, вроде, прошли...
Радиотелефон верещал:
- Подходите к "Красноярскому рабочему"!
Владимир Питиримович схватился за трубку:
- Где он? Его не видно!
- ...Он наверху. Спускается в порог.
Наконец, показался за отмелью-поворотом "Красноярский рабочий", старый-престарый буксир с закоптелыми боками, о котором Владимир Питиримович, тем не менее, отозвался почтительно: "Старый конь борозды не портит..."
Радиотелефон потребовал, чтобы мы подошли к борту "Красноярского рабочего":
- У нас лебедка в центре!..
- Ч-черт! Крутится-то!.. - вырвалось у Владимира Питиримовича, увидевшего, что могучий, самый сильный на Енисее буксир ведет себя, как норовистый скакун. - Не дай Бог, пропорется, как танкер! Боком несет!.. Оборвал самого себя властно: - Боцман, на корме "Красноярского рабочего" нет мягкого кранца. Поставьте на нос матроса, чтоб передавал расстояния до кормы буксира!
Командовал он спокойно, знал свое дело.
Первым проревел электроход, густо, солидно. Буксир прогудел в ответ, как головой кивнул. Мол, извините, занят.
Свободные от вахты матросы сгрудились на носу электрохода, подняли сцепленные точно в рукопожатье руки: "А где Петро? - кричат. - Где Жухарь?.. К нему мать приехала!" - "...Сашка женился!"... - "Ну?!!"
А откуда-то из иллюминатора крик не крик - рев не рев: "Киньте спиртяги. Пароход сухой - мочи нет!.. Скинемся на браслетку!.. Отдаю за полбанки!.."
На буксире засмеялись. Вахтенный электрохода кинулся в третий класс: унимать.
