— Впереди, река, командир, — Елистратов, тяжело дыша, достал стеклянную фляжку, но пить не торопился. — На берегу немцы, около взвода. В соседней лесопосадке, похоже, танковая часть.
— Старик говорил, что должны пройти южнее Немана и выйти к реке Птичь, за ней приток Немана — Свислочь. Неужели на Неман вышли?
— Нам всё равно к реке не подойти, кругом немцы, — Елистратов с шумом глотнул воду.
— Если это Неман, то мы взяли намного северней. Без карты нам придётся совсем плохо.
— У вас же есть карта, — Елистратов указал на планшет.
— Там окрестности Гродно и местность до Слонима и Мостов. Делаем привал. Надо разведать по всему берегу: где, кто, что. Ясно?
— Ясно, командир. В обе стороны пойдём?
— Нет, к мосту не надо. Там нам пройти не удастся. Надо разведать к северу. Возьми кого-нибудь, и постарайтесь по-тихому, без шума. Если возможности для форсирования реки нет, то тогда будем думать, что делать.
До самого вечера пришлось лежать на траве, укрываясь за деревьями и кустарниками. Даже малую нужду справляли, не вставая. О кипятке и горячем ужине стоило только мечтать. Как назло, под вечер, неподалеку расположилась на ночёвку артиллерийская батарея. Оставалось надеяться, что никто из артиллеристов не окажется настолько любопытным, что прогуляется до лесочка, где залегли красноармейцы.
Иван, уставший за день, с трудом держался, но глаза всё равно закрывались сами собой. В нём боролись противоречивые чувства невозможности реального переноса во времени и того, что происходило вокруг. Оказаться бойцом отряда и воевать с врагами, которые уже давно умерли. Плечом к плечу с теми, кого уже нет в живых. Всё это казалось бы сказкой, да если бы не реальность происходящего. Сейчас он бы всё отдал за то, чтобы отдохнуть и выспаться. Даже угроза смерти стала не такой пугающей. И всё-таки он уснул.
«Я в другом мире. И всё это не настоящее. Просто желание деда — найти, где погиб его отец, а мой прадед, почему-то реализовалась в моём сознании. И вот превратилась в реальность. Послушаешь разговоры солдат и удивляешься. Они все готовы погибнуть за родину. Готовы голыми руками рвать врага. Верят в светлое будущее, причём без тени сомнения. Знали бы они, чем закончится существование СССР, делали бы то же самое? А прадед мой, видно, тоже идейный, но с бойцами себя ведёт наравне. И команды выполняются. Мы в окружении, и что творится по всей территории страны, никто не знает. Они же голодные, грязные, оторванные от войск, почти безоружные, продолжают сражаться и верят в победу. Я бы так не смог. Но я ведь с ними! Я такой же боец Красной Армии, как и они! Получается, что я, против своей воли, оказался на войне и защищаю несуществующий в моём мире Советский Союз? Если всё-таки попробовать спасти прадеда?.. Тьфу ты, сам сначала выживи спасатель…».
