Она была неглубокой, радиусом не более полутора метров. В славные времена ниша, несомненно, служила для размещения статуи. Юный сыщик попробовал стену в глубине ниши, но не нашел следа потайной двери или какого-либо отверстия. Однако заметил, что раствор между камнями кое-где был выщерблен, образуя глубокие трещины. После долгих ощупываний Эдмонд убедился, что свет шел не из приоткрытой двери, а из длинной щели, выходящей в светлую комнату. Сейчас она была погружена во тьму. Он решил не настаивать и вернуться в обитаемую часть замка, но прийти сюда в разгар дня вместе с Юпитером Брумом и разгадать тайну.
— Ибботсон, — тихо окликнул он.
Никакого ответа. Кузнец, похоже, решил уйти по-английски. Эдмонд пожалел о его уходе, поскольку Ибботсон лучше знал дорогу в лабиринте залов необитаемой части. Еще больше он пожалел, что забыл фонарик. Он был необходим в густой темноте, которую не пробивало даже сверкание снега.
— Придется идти на ощупь вдоль стен, — прошептал он.
Это было не так легко, как казалось. Стены словно ускользали от него, желая сбить с толку на незнакомом пути. Чувство ориентации или просто счастливая звезда помогло выйти из оружейного зала, а потом по поперечному коридору он вышел к спиральным лестницам, ведущим на верхние этажи. Эдмонд облегченно вздохнул и тут же споткнулся о ступеньку. И вновь его охватила нерешительность. Вдали опять заверещал сверчок, но теперь с удвоенной силой и скоростью. Через несколько секунд в коридоре возник неясный свет. Эдмонд увидел, что два из окон слабо осветились. Слишком слабо, чтобы разогнать тьму, но вполне достаточно, чтобы подобраться к одному из окон. И тут юный сыщик увидел нечто необычное в снежном покрове. Свет происходил от фиолетового пучка лучей, струящихся из одной из бойниц Южной башни. Лучи были направлены в сторону похороненной под снегом деревни. А что творилось на хуторе? Эдмонд не поверил глазам своим. В лучах света в воздухе с ужасающим шипением взмывали клубы пара. Снег словно вскипал, и вдруг с яростным грохотом в небо поднялся столб огня.
— Снег горит… хутор взрывается! — завопил Эдмонд.
После яркой вспышки вернулась черная, как Эреб, ночь. Пучок света погас, и воцарилась гнетущая тишина. Ненадолго. Послышался новый треск, но на этот раз рядом с молодым человеком. Лестницу сотрясали тяжелые шаги, под которыми трещали ступени.
— Доннерветтер!
Доннерветтер… Эдмонд увидел, что мужчина, а не призрак передвигался в темноте. Он пришел в себя, услышав тевтонское ругательство. Если бы можно было увидеть! Словно исполняя его желание, над лестницей появился свет большого факела. Факел пылал в руке громадной тени, спускавшейся по лестнице. Молодой человек услышал отчаянный топот, потом два выстрела. Сомнений не осталось. Он узнал шум выстрелов и острый запах пороха. Он яростным прыжком бросился на лестницу навстречу факельщику.
