Елена нахмурилась. Она позволит Дмитрию помыкать собой тогда, когда фигурное катание в аду станет обычным делом. Отчасти такое поведение было вызвано упрямством, ведь Дмитрий открыто заявил, что считает её брешью в защите Рафаэля, а отчасти чувством самосохранения. Внутреннее чутьё подсказывало, что как только он станет считать её не слабостью, а просто слабачкой, прекратит их мелкие стычки и перейдёт в полномасштабное нападение. Рафаэль прикончит его за это, но, как однажды сказал ей Дмитрий, она всё равно будет мертва. Поэтому Елена скрестила руки на груди и приняла воинственную позу.
— Второе тело может…
Он махнул рукой, останавливая её на полуслове.
— Рафаэль ведёт себя странно.
В глазах друг друга они прочли предчувствие опасности.
— Он погрузился в Тишину? — Ужасающее безэмоциональное состояние, однажды превратившее Рафаэля в чудовище и заставившее Елену стрелять, чтобы защитить свою жизнь, пугало её до сих пор.
— Нет, — коротко и чётко ответил вампир. — Но он ведёт себя странно.
— Это точно, — согласилась Елена. Как архангел Рафаэль мог быть безжалостным, верша правосудие, но также он был проницательным и умным. Ему не нужны напоминания Елены о том, что нужно узнать о причинах поступка Игнатиуса. Рафаэль, которого она знала, подумал бы об этом задолго до свершения казни — но сегодня, казалось, им движет безудержная ярость. — Тебе уже доводилось видеть его в таком состоянии?
— Нет. А мы друг друга знаем почти тысячу лет.
Елена резко вдохнула. Несмотря на то, что Дмитрий невероятно хорошо скрывал свою истинную мощь, Елена знала, что ему много лет, но всё равно даже близко не смогла угадать настоящий возраст.
— У этого здания есть балкон, который я смогу использовать в качестве трамплина? — Разгадывать тайну Дмитрия она будет позже, а сейчас ей нужно идти к архангелу.
— Есть маленький наверху, если встанешь на перила, высоты хватит для взлёта, — ответил Дмитрий и указал на лестницу, которую до этого Елена не замечала. — Я организую, поиски второго тела, — добавил он, как только она сделала первый шаг, — и поставлю в известность криминалиста, что тебе нужно будет взглянуть на останки.
Елена сильнее схватилась за балюстраду. На её глазах жизни двух семей вот-вот должны были разлететься на осколки, которые уже никогда не склеить воедино.
— Что с моими сёстрами? — спросила охотница, сопротивляясь попыткам разума вернуть её в кошмарное прошлое другой семьи, семьи, что распалась навсегда, на маленькой провинциальной кухне почти два десятка лет назад. — И как другие девочки?
