Восемнадцать лет я старалась быть идеальной, не желая раскачивать лодку.
Тогда я не знала, что совершенство — иллюзия. Легко подделать, невозможно достичь.
Приехав в Лос-Анджелес, я наконец-то освободилась. Посещала художественные выставки и музыкальные фестивали. Студенческие вечеринки и феминистские забастовки.
Это было освобождение. Калифорнийский университет был огромным, и я могла дружить с кем угодно. Никто не смотрел на меня косо, не судил по внешнему виду и по тому, рядом с кем я стояла.
В ночь, когда я встретила Лэндона, я был в гранж- клубе в центре города с соседкой по комнате. Многие знали, что вышибала там едва проверял удостоверения личности. «NothingbutTrouble» выступали, они не были тогда известными. Я танцевала среди моря девушек, растворяясь в музыке и пульсирующем ритме. Когда сет группы закончился, Лэндон вышел из-за своей ударной установки, но вместо того, чтобы уйти со сцены, спрыгнул с нее. В одну минуту я хлопала, а уже в другую мы поцеловались.
Что это был за поцелуй! Мне казалось, что я летела и падала одновременно. Взмывала и опускалась. В объятиях Лэндона я не знала, кто я и что делаю. Только то, что я находилась именно там, где должна была быть.
Моя соседка по комнате отправилась к бармену той ночью, а я потащила Лэндона в нашу комнату в общежитии. Тогда была поздняя весна, и я планировала остаться на летние курсы. (Домой я приезжала на Рождество, мне хватило.) Многие студенты на лето уехали, поэтому никто даже не понял, что Лэндону там не место. Почти два месяца мы были практически неразлучны.
Его лицо и тело стали мне так же знакомы, как и собственные.
А потом Лэндон сказал, что у него встреча с менеджером, и с нее он так и не вернулся.
Поэтому меня не должно удивлять, что Лэндон снова так легко оставил меня. Это было к лучшему, правда.
И, может быть, если я продолжу говорить себе это, то начну в это верить.
— Давай, Шанайя. — Я мягко дернула ее за поводок. Она пошла за мной, не отставая, на выход к стоянке. — Пора домой.
Лэндон
Попрощавшись с Аной, я залез в автомобиль и отправился в восстановительный центр. Физиотерапевт обычно приходил ко мне на дом, но на этой неделе у него что-то произошло, и он попросил меня приехать.
Я согласился, мне все равно нечем было заняться.
В здании существовал черный вход, который вел в приватную комнату, поэтому мне не нужно было проходить через главный вестибюль.
Типичный Лос-Анджелес. Все в радиусе пятидесяти миль от города было ориентировано для работы со знаменитостями. Мы зарабатывали деньги на массах, но хотели спрятаться от своих поклонников.
