Каждый доллар прибыли ExxonMobil пропитан этими властными отношениями и только этими властными отношениями, то же самое верно для любой другой корпорации (для каждой приносящей доход организации). А поскольку дифференциальная прибыль корпораций даёт количественную оценку относительной корпоративной власти, то дифференциальная рыночная стоимость корпораций, которая дисконтирует ожидаемую прибыль в текущих ценах на активы, фактически представляет собой не что иное, как капитализацию власти.
Для того чтобы поддержать и увеличить свою относительную прибыль и капитализацию, корпорации должны участвовать в стратегическом саботаже: они должны разрушить как своих противников и так и общество в целом[7]. Они должны держать своих конкурентов в страхе, подорвать их инициативу и предотвратить их атаку. В более широком смысле, они должны держать общество ниже потенциала этого общества, для того чтобы перенаправить деятельность общества для увеличения их собственной доли в распределении. Для достижения своих дифференциальных целей корпорации вынуждены манипулировать угрозами и использовать насилие, чтобы подорвать резонанс и вызвать диссонанс, ограничить автономию и вымогать послушание. В этом смысле их капитал является властью и ничем другим как властью. Его дифференциальное накопление символизирует способность капиталистов, которые владеют им, и государственных органов, которые его поддерживают, создавать и упорядочивать мир по своему капитализированному образу.
Понятие капитала как власти принципиально отличается от общепринятого. Конечно экономисты не игнорируют власть. Но они относятся к ней как к чему-то внешнему по отношению к собственно капиталу. Власть, как они легко признают, может поддержать накопление (как неоднократно подчёркивают неортодоксальные политические экономисты) или исказить и подорвать его (как любят настаивать мейнстримные экономисты). Но поскольку сам капитал остаётся чисто экономической единицей, влияние власти, будь то позитивное или негативное, по определению должно происходить извне.
Напротив, в нашей теории власть является внутренней по отношению к капиталу. Именно властные отношения определяют, что такое капитал в первую очередь, и именно властные отношения, режим власти в целом, определяют, насколько велик капитал и как быстро он накапливается. Вот почему мы говорим не о капитале и власти, а о капитале как власти; это не сопоставление, а фигуральная идентичность
