Более того, он направляет силы души к лучшему, научая всех на примере собственной жизни, где, как и в какой мере употреблять эти силы. И так многообразно благодетельствуя всем, он является общим средоточием всяческих благ: наставник добродетели, гонитель порока, совершенный провидец всего, скорый податель в нужде и, короче говоря, неизменно ревностный помощник во всех человеческих нуждах. Более того, с Божией помощью он себя меняет в соответствии со всякой разумной природой:
[478] демонов он преследует, людям благодетельствует, с ангелами вместе обитает.
Ἀλλ’ ὁ μὲν οὕτως ἑαυτὸν προὔθηκεν ἡμῖν χρῆμα τε μέγα καὶ φάρμακον πρὸς πᾶν εἶδος θεραπείας διαρκές, ὑπόδειγμά τε φιλοσοφίας ἀληθοῦς, τοῖς κατ’ ἀρετὴν βιοῦν προαιρουμένοις [479] καὶ τοῖς περὶ λόγους μέγα δυναμένοις ὑπόθεσιν ἀρίστην, καὶ κοσμεῖν οὐδὲν ἧττον ἢ κοσμεῖσθαι πεφυκυῖαν. Ἡμῶν δ’ οὐδεὶς ἁπάντων οὔτε μιμήσασθαι τοῦτον διὰ τέλους οὔτε πρὸς ἀξίαν ἐπαινέσαι [480] δύναιτ’ ἄν. Εἰ δ’ ὅπως ἂν ἕκαστος ἔχοι δυνάμεως ζηλοίη τε καὶ εὐφημοίη, πρεπόντως ἂν δή που δρῴη· δοξάζων διὰ τούτου τὸν ἐν τρισὶν ὑποστάσεσιν ἕνα κατ’ οὐσίαν, τοῖς εὖ φρονοῦσι πιστευόμενον [481] θεόν, ὅς ἐστι θαυμαστὸς ἐν τοῖς ἁγίοις αὐτοῦ, νῦν καὶ αεὶ καὶ εἰς τοὺς αἰῶνας τῶν αἰῶνων. Ἁμήν.
Так святой предает нам себя — как великое [сокровище], как лекарство, пригодное для любого врачевания, как образец истинного любомудрия для избравших добродетельную жизнь. И для искусных в словесности он явился лучшим предметом речей, ибо украшает их собою, но не нуждается в украшательстве. Из нас же всех никто, пожалуй, не способен ни подражать Петру в полной мере, ни восхвалить его по достоинству. Но если каждый станет ревностно следовать Петру, насколько это в его силах, и славословить его, он поступит как должно, через Петра прославляя единосущного в трех Ипостасях Бога, в Которого веруют благомыслящие и Который дивен во святых Своих, ныне и присно и во веки веков. Аминь.
