А не зарывала бы голову в песок, думая, что обойдется…
Надеясь, что средневековый лорд, привыкший получать все, что ему захочется, не придет по мою душу в ответ на то, что так явственно похерю его прямой приказ. Причем, приказ под угрозой наказания.
Вот теперь стискивай зубы и терпи, Надя…
И я терпела. И боль терпела и унизительную позу…
Но когда после восьмого шлепка, вместо девятого почувствовала поцелуй прямо в горящую ягодицу, не выдержала и брыкнулась, отталкивая его. Пусть даже не вздумает меня жалеть, драконий ублюдок! Все равно не прощу!
Но он только усмехнулся и без особых усилий сдержал меня, прижимая бедра к узкой кровати.
И продолжил выцеловывать дорожку наверх, рассыпая по коже миллион мелких, колких мурашек.
Скользя по мне телом, налег сверху — не всем весом, придерживая себя на локте. Завел волосы, скрывающие мое лицо, за ухо и зашептал, терзая горячим, прерывистым дыханием.
— Ну, давай… Попроси меня… и я остановлюсь…
Молча и яростно я помотала головой — избавиться как от настоящей пытки, так и от сладкой — в частности от этого бархатного, медового голоса, дергающего меня за все возможные ниточки. Даже голову в плечи вжала — давая ему как можно меньше доступа к чувствительным точкам.
— Не будешь просить?
Я еще сильнее вжала голову в плечи.
— И не подумаю…
— Тогда держись.
Чуть приподнялся, и тенью по стене я увидела, как снова взвивается в воздух его рука… и врезается в меня — на этот раз чуть задерживаясь после удара, сжимая и растирая распаленную кожу пальцами, ныряя между половинками ягодиц.
Уже не жалея, нет… Намеренно, нарочно возбуждая.
Мои глаза широко распахнулись. Осознавая свою очередную ошибку, я дернулась вперед, поджимаясь, пытаясь сдвинуть ноги вместе.
— Хорошо… я попрошу… Хватит… прошу вас — остановитесь…
Он тихо засмеялся, коленями раздвигая мои ноги шире.
— Поздно… Скоро будешь просить не останавливаться.
И горячей лавиной, рывком набросился на меня, терзая шею поцелуями и довольно чувствительными укусами — будто клеймил собой… Кусал и тут же ласкал языком, зализывая отпечатки своих зубов — мешая боль с удовольствием и распаляя меня все сильнее…
— Странно, да? — тягучий, хрипловатый голос просочился в мой затуманенный мозг, медом разливаясь и отзываясь внизу живота предательской истомой. — Больно и в то ж е время приятно… Расслабься… почувствуй, каково это — быть во власти своего господина… получать удовольствие даже от наказания…
Снова шлепнул и снова скользнул рукой между ягодиц, и дальше — оглаживая внутреннюю сторону бедер, легкими порхающими движениями задевая наружную часть промежности, уже сочащуюся влагой… И каждый раз будто оголенных нервов касался — до того остро-приятным было ощущение по сравнению с болью.
