Когда произошла эта перемена, некоторые влиятельные гей теоретикессы прошли через удобное озарение. Они «поняли» что публичный секс, который объяснялся гей освобожденцами как продукт угнетения, был на самом деле революционной активностью, той самой моделью свободной сексуальности. Гомосексуальное желание (1978, впервые опубликовано в 1972), например, французского теоретика гомосексуальности Гая Хокингема, это не только хвалебная песнь публичному сексу, но он также утверждает, что эта практика – революционный вклад геев в улучшение мира для всех. Важно указать, что из названия книги кажется, что она включает в себя лесбиянок, но это не так. Для Хокингема, женщины не достойны упоминания. Он утверждает, что важная функция гей движения - это стирание различий между публичным и частным. (стр. 131) Революционная роль геев заключается в том, чтобы победить стыд гетеросексуального общества, связанный с сексом, через демонстрацию секса на публике: «Специальная характеристика гомосексуальной интервенции - это заставить приватное – стыдный секрет сексуальности – вмешаться в публику, в социальную организацию». (стр. 122) Он пишет хвалебные описания гейской распущенности в обществе. Он отвергает критику того, что он называет гомосексуальной рассеянностью – факт того, что геи имеют много любовных отношений, которые длятся очень мало времени. Такое поведение не показывало фундаментальную нестабильность гейского состояния, но было поводом для гордости.
«Но вместо того чтобы понимать распыление любовной энергии как невозможность найти центр, мы можем видеть это как систему в действии, систему в которой поливокальное желание существует во многих направлениях… Гомосексуальное состояние переживается как несчастное, потому что его механическое распыление понимается как пустота и замещение. Мы можем сказать, что все наоборот, гомосексуальная любовь чрезвычайно превосходящая, потому что все возможно в любой момент: органы ищут друг друга и входят внутрь, не зная о законе эксклюзивного соединения. Гомосексуальные встречи для секса не происходят в домах, но на открытом воздухе, в лесах и на пляжах.» (стр. 117)
Из этого описания ясно, что Хокингем думал только о мужчинах. Лесбиянки не имеют органов, которые можно втыкать. Он представляет утопию, где член становится отдельным человеком со своим разумом. Мужчины, о которых он говорит, становятся рабами своих слишком активных вилок, которые ищут розетки. Хокингем гордится такой формой сексуальной активности, потому что он видит ее естественной. Таким был бы секс, если бы людей не заставляли быть добропорядочными. «Если бы гомосексуальная машина для свиданий... сбросила с себя эдипов плащ моральности, под которым она вынуждена прятаться, мы бы увидели, что ее механическое рассеивание соответствует самому принципу желания». (стр. 117) Гомосексуальная распущенность является моделью для сексуальной свободы всего человечества.
