— Что стряслось, Су?
Она спрятала лицо в ладонях: не хотела показывать Бобби свой страх и растерянность. В уголке ее сознания продолжал звучать глумливый смех, заглушавший предсмертные вопли.
— Землетрясение. Завтра, — наконец пробормотала она, уткнувшись в пиджак его смокинга. — Я могу предотвратить катастрофу, но мне попытаются помешать.
— Кто?
— Не знаю, но мы должны спешить. Мне нужны ответы.
* * *
— …всего лишь старые сказки. Тетушка Лу прохаживалась по красному марокканскому ковру, лежавшему в гостиной. Сигаретный дымок отмечал ее перемещение по комнате. Эта темноволосая коренастая женщина, носившая стрижку «боб», ничем не походила на изящную и стройную мать Су-линг.
— Чушь собачья. Сплошные благовония и псевдорелигия.
— Тетушка, у меня нет на это времени. Ты хранила секреты всю мою жизнь. — Держа спину прямо, Су-линг сидела на кожаном диване рядом с Бобби. — Мама знала о моем даре, и должна была рассказать тебе.
— Су-линг, ты ведь на самом деле не веришь…
— Нечто идет за мной, — перебила девушка. — Я это знаю.
Тень страха скользнула по лицу женщины.
— Оно разорвет город на куски, чтобы добраться до меня, — гнула свое Су-линг.
Отвернувшись, Тетушка Лу изучала узор на вазе, принадлежавшей одной из китайских династий. Ее голос превратился в едва слышимый шепот:
— Если ты не ошибаешься, значит, он отыскал тебя.
Сердце Су-линг екнуло.
— Кто?
Тетя не желала поворачиваться, словно боялась взглянуть правде в лицо. Это не вписывалось в ее мир электронных таблиц и финансовых оценок.
— Тетушка, пожалуйста скажи, кто он?
— Гуй соу, — в конце концов прошептала женщина, словно придавленная грузом древней истории. — Демон.
Глубоко внутри Су-линг нечто с волнением откликнулось на тихо прозвучавшие слоги: гуй соу. Ее тело знало имя этого зверя.
— Что тебе известно, Тетушка?
— Одни лишь сказки. Их рассказывали, чтобы пугать детей перед сном. Легенды и ничего более.
Су-линг пересекла комнату и, подойдя к тете, обняла ее сзади. Тетушка Лу вздрогнула от прикосновения.
— Нет, Тетушка, не легенды. Они так же реальны, как и я.
Тетя высвободилась из объятий племянницы и подошла к камину.
— Не желаю верить.
— Но почему?
— Семейные предания рассказывают о бесчестии. О позоре и трусости. Наш род опорочен. Я собиралась рассказать тебе, когда ты станешь старше. Но все это казалось вымыслом. Я надеялась оградить тебя от ненужного стыда, скрыв тайну нашей семьи.
— Но я не понимаю. Обладание такой силой, способностью защищать, — большая честь.
