И Ишмак начал рассказ…
III
Шли дни. Иногда к Ишмаку забегала Наташа, и тогда они не могли наговориться. Она ещё не училась и, чаще всего, проводила время или на мостике у пруда, с книгой в руках, или с Ишмаком. Пёс, помогавший ей в лесу, в ней одной признавал хозяйку и неотрывно ходил за ней по пятам. В доме его полюбили. Ишмаку нравилось гладить шелковистую шерсть, когда Наташа приводила Лесника в его комнату. Когда были дождливые дни, вместо мостика на пруду, Наташа сидела с книгой у постели Ишмака и читала ему вслух.
Каждый её приход вызывал у него прилив сил. Когда он видел её, ему хотелось встать с постели и бодро пробежаться. А вместе с этим приливом его всё чаще стали посещать мысли о том, что после выздоровления, ему пора будет уйти из этого гостеприимного дома. Он и так слишком задержался. Но, если он уйдёт, то никогда больше не увидит Наташу. Всё в нём противилось этой мысли. Он и хотел и не хотел выздоравливать.
Но время шло, и Ишмак начал собираться в путь. В конце-концов, что ему мешает когда-нибудь, когда она подрастёт, вернуться? И эта новая надежда сама по себе уже была радостью.
Через несколько дней, после его полного выздоровления, выбирали нового правителя Барии. Совет сердов решил дать Барии ещё один шанс. Выборы проходили совсем не торжественно, Саша просто предоставил кандидатуры, наиболее подходящие для правления. Небольшая горстка пленных баров, хмуро стояла в стороне, ожидая решения. Их голоса, конечно, спрашивали. Но Шул, тот бар, который желал смерти сердам, всё испортил. Собственно, кандидатур было две — Рагрок и Ишмак. И, вот, когда спросили мнение баров, за них за всех ответил Шул: «Нам не нужны предатели. Мы всё равно расправимся с ними, рано или поздно». Саша хотел было что-то ответить, но промолчал, махнув рукой. Общим голосованием выбрали Рагрока.
— Ты не боишься, что этот бар и его сподвижники приведут свою угрозу в исполнение? — Спросил он Рагрока, отведя в сторону.
— Всё может быть, — сказал Рагрок, внимательно смотря на Сашу, в глазах его плескалась мудрость прожитых лет, а ещё умиротворение. — Пусть будет, как должно быть. Не скажу, что управлять Барией самое большое моё желание, но и то, что я не хочу этого — будет ложью. Я люблю Барию так, как её не любит, наверное, даже Ишмак. Я родился и вырос в ней. Это моя страна и она неотделима от меня, как кровь от плоти. Я чувствовал её боль и болел ею. Я постараюсь помочь Барии стать доброй и мудрой страной. Спасибо вам!
