— Я такой, — мрачно продолжал Арпад.
— Вероятно, это кончилось бы для вас весьма печально.
— И так же поступила бы миссис Куасс. Я убежден.
— Может быть, она так и поступила бы, — задумчиво протянул доктор. — Но почему вы это делаете за нее?
— Что вы хотите сказать? — вспыхнул Арпад. — Терпеть не могу загадок.
Маленький доктор сохранял великолепное хладнокровие.
— Я хочу сказать, что вы сейчас не на поле боя, что здесь есть доктор и никому не надо отрезать руку. И я считаю, что неразумно, больше того — нелепо разлучать мать с ребенком.
— Но здесь нет и тени принуждения! — вскричал Арпад. — Никто никого не принуждал. О чем вы беспокоитесь? Ни малейшего принуждения не было и не может быть. Моя жена добровольно приняла на себя это обязательство.
— Вот это, — пояснил доктор, — и является причиной моего беспокойства: жена ваша мужественная я добросовестная женщина, она не отступится от своего обязательства — как вы изволите это называть, — пока вы ее не освободите от него сами. И это может иметь нежелательные последствия; я считаю своим долгом вас предупредить.
— Какие последствия?
— Не берусь определить точно. Разные могут быть заболевания: психическое расстройство, полный упадок сил, нервное истощение…
— Ах, боже милостивый! — проворчал Куасс. — А о ребенке вы думаете? Вы, вероятно, не знаете, что, в сущности, представляет собой наше соглашение с Кори-Эндрюсами?
И Арпад с торжествующим видом рассказал доктору о единственных в своем роде преимуществах, которые сулило это соглашение ребенку: великолепные условия — богатство, роскошь, образование, Уинчестер, Кембридж, огромное наследство.
— Ничего этого я предоставить ему не в состоянии.
— Но вы можете, — невозмутимо заметил доктор, — дать ему мать, а чем меньше роскоши, тем для ребенка лучше. Роскошь — это излишества в еде, в обстановке, в чужих услугах; больше галстуков, чем успеваешь сносить; ожирение, подагра, фурункулы под мышкой. И если для этого нужно богатство, то не лучше ли mens sana in corpore sano?[25]
— Ну, знаете, оставим это! — заорал атлетический супруг. — Хватит с меня этой высокоумной чепухи. Свежий воздух, аскетизм, диетическое питание и прочая благодать! Терпеть этого не могу. Нет, вы скажите мне как честный человек, можем ли мы, по-вашему, нарушить наше торжественное обязательство и расторгнуть соглашение с Кори-Эндрюсами? Возможно, я что-то не предусмотрел, но я человек слова, и мое слово священно.
— Пожалуй, вам придется сделать выбор: расторгнуть соглашение либо разбить сердце вашей жены, — сказал доктор.
