Когда на полях зацветут маргаритки,
К тебе я вернусь.
Да, было что-то такое, что должно вернуться, что-то, чего она уже больше не желала, но что это было — она сейчас не отдавала себе в этом отчета. В полдень няня приносила кормить маленького прелестного Питера, и Вероника его кормила.
Одна из нянь была шотландка с болезненно желтым, от природы желтым лицом; и, точно одного этого было еще недостаточно, оно у нее постоянно лоснилось. Трудно испытывать особую приязнь к женщине такого типа — и Вероника ее невзлюбила. Няня эта принадлежала к какой-то суровой религиозной секте; случалось, что ее вдруг охватывал порыв исступленного благочестия, и тогда она тут же бухалась на пол у кровати родильницы и начинала молиться.
Про нее рассказывали, что когда-то она служила в родильном доме где-то в рабочем квартале и однажды принимала ребенка какой-то неимущей женщины. Ребенок только появился на свет и тут же испустил дух.
— Клянусь святым Антонием, — сказал врач-практикант, любивший пошутить, — оплошал парнишка, не вовремя выскочил! Вот теперь и умер некрещеный.
— Сэр! — воскликнула глубоко потрясенная няня Мак-Кей и заплакала. — Сжальтесь над невинным младенцем!
И она тотчас же схватила кувшин с водой и молитвенник и стала умолять молодого доктора, чтобы он окрестил ребенка.
— Нет, нет, ни за что! — возмутился доктор.
— Крестите! — не отставала няня.
— А как мы его назовем? — проворчал он. — И, кроме того, вода ведь все равно не освященная.
— Александром, — сказала няня Мак-Кей и открыла ему соответствующую страницу в молитвеннике.
— Да некогда мне все это читать. Вы знаете, у меня нет времени, и вообще так не полагается делать.
— Читайте! — сказала няня.
И он стал читать молитву и закончил: «Нарекаю тебя Александром во имя святой католической церкви».
Няня Мак-Кей что-то шептала и плакала — она была крестной матерью; доктор уверял, что он сапралап-сарианец и верит в предопределение, но, как бы там ни было, он оказался крестным отцом.
И боже мой, как им потом пришлось расплачиваться, когда мать ребенка узнала о происшедшем; вот уж поистине неблагодарность! Это была смышленая и бойкая на язык женщина, а муж ее был кондуктором омнибуса. Сначала она просто надулась, потом стала поносить няню, а еще больше доктора, а муж — тот совсем разошелся и закатил целый скандал.
— Что же выходит, — говорил он, — ведь ребенка теперь надо хоронить.
— А как же! Христианское погребение надо совершить. Бедный младенчик! — неумолимо отвечала няня Мак-Кей.
