Его глаза остаются приклеенными к моему телу, а руки осторожно расстёгивают ремень. Лишь наблюдая за тем, как неторопливо он раздевается, я уже желаю стиснуть ноги, нуждаясь в разрядке.
— Ты готова ко мне?
— Да, — отзываюсь я.
— Покажи.
Я хочу, но толком не уверена, чего именно он желает.
— Ласкай свою прекрасную грудь, пока я раздеваюсь. Устрой для меня шоу.
Я слушаюсь и накрываю грудь руками, сжимая уже затвердевшие соски. Тяну за них, дразню, и от этого так хорошо, что ноги невольно сжимаюсь ещё теснее.
— Открой глаза, — просит он совсем близко.
Я даже не осознавала, что они были закрыты, и когда я вновь их открываю, он, уже без одежды, лежит рядом со мной. Его глаза, по-прежнему сочащиеся желанием, прикованы ко мне.
— Дальше я сам. — Его руки обхватывают мою грудь, лаская, пока он склоняется ниже, посасывая каждый сосок по очереди. Я выгибаю спину, пока моё тело принимает атаку из такого удовольствия, с которым оно не в силах справиться.
— Ты готова ко мне? — интересуется он.
— Да, — вырывается из меня со стоном.
Его рука скользит вниз, к моему входику.
— Ты уже влажная.
— Да, Коллинз. Ты нужен мне. Прошу.
Он раздвигает мои ноги и становится между ними на колени, водя кончиком по влажной плоти. Я исторгаю стон, в предвкушении хватаясь за спинку кровати, и он делает первый медленный толчок. Я уже привыкла к его большому размеру, но мне всё ещё требуется немного времени, чтобы приспособиться. Он отстраняется, потом входит глубже, и моё тело принимает всё больше и больше с каждым толчком, пока он не заполняет меня полностью, отчего мне приходится на мгновение напомнить себе дышать.
— Всё нормально? — спрашивает он, накрывая ладонью мою щёку.
Сделав ещё один вдох, я киваю. Она наклоняется, нежно целуя меня в щёку, после чего неторопливо начинает двигать бёдрами, и с каждым ускоряющимся вторжением я чувствую растущее внутри напряжение. Обнаруживаю, что хочу и могу принять больше, поэтому подстраиваюсь под его ритм. Он входит в меня всё быстрее и быстрее, и мне хочется кончить, но я жду, пока он будет готов. Сдерживаться мучительно, но он, наконец, разряжается.
— Кончи, Миа, — просит Коллинз, и я так и делаю, в момент потрясающего блаженства, держась за него и распадаясь на части. Он продолжает толчки и кончает одновременно со мной, притягивая меня к себе и изливаясь внутри.
После, начисто вымыв, он сгребает меня в объятья и крепко прижимает к себе.
— Миа, мой Гремлин, моя жена. — Он запускает руки в мои волосы, вынимая из них шпильки, поддерживающие причёску весь день. — Миссис Дрейк.
