Православие и русская литература в 6 частях. Часть 3 (II том) | страница 115

язык? Поверьте, господа, народ, у которого такой язык, — народ великий!»^>144. Даже неколебимый западник Потугин в «Дыме» признаёт русский язык залогом устойчивости народной жизни. В языке своих произведений видел Тургенев доказательство их национальной самобытности: «Преданность моя началам, выработанным западною жизнию, не помешала мне живо чувствовать и ревниво оберегать чистоту русской речи. Отечественная критика, взводившая на меня столь многочисленные, столь разнообразные обвинения, помнится, ни разу не укоряла меня в нечистоте и неправильности языка, в подражательности чужому слогу» (10, 262). Порча языка для Тургенева была равнозначна искажению народного духа, поэтому так горячо обращался он к российским литераторам в конце 60-х годов, когда почувствовал эту опасность: «…Берегите наш язык, наш прекрасный русский язык, это клад, это достояние, переданное нам нашими предшественниками, в челе которых блистает опять-таки Пушкин! Обращайтесь почтительно с этим могущественным орудием; в руках умелых оно в состоянии совершать чудеса!» (10, 357). Недаром ведь и Лев Толстой говорил, что в отношении к языку отражается нравственный облик человека. Полстолетия спустя отозвался Тургеневу один из самых близких ему поэтов — Бунин:

Молчат гробницы, мумии и кости, —

Лишь слову жизнь дана:

Из древней тьмы, на мировом погосте,

Звучат лишь Письмена.

И нет у нас иного достоянья!

Умейте же беречь

Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,

Наш дар бессмертный — речь.^>145

И ещё ближе к нам, в 1942 году, — Ахматова перед надвигающеюся угрозою мужественно утвердила:

Мы знаем, что ныне лежит на весах

И что совершается ныне.

Час мужества пробил на наших часах,

И мужество нас не покинет.

Не страшно под пулями мёртвыми лечь,

Не горько остаться без крова, —

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесём,

И внукам дадим, и от плена спасём

Навеки!^>146

Заметим: не жизнь, не славу, не дом, не государство… ни что — слово, великое русское слово сознаётся поэтом величайшей ценностью русского бытия. (В начале XXI века эту истину спешат забыть — или заставить всех забыть о ней.) И вот перед самым концом жизни Тургенев вновь ищет и обретает опору в мыслях о русском языке. Завершало цикл «Стихотворений» самое совершенное, истинный шедевр мастера, итог всех итогов — «Русский язык»: «Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!» (8, 507). Если бы, если бы соединить эту тягу к слову с тягою к Слову, к Богу-Слову, ко Христу…