Вам интересно? Мне тоже. Только тревожит мысль — выполняет ли такая школа свою социальную функцию, готовит ли ребенка к жизни? Поможет ли вписаться впоследствии в современное социокультурное пространство? Не уподобится ли в конце концов такой ребенок тепличному цветку, выставленному на ледяной ветер нашей неуютной, но единственно существующей действительности? У меня на эти вопросы пока нет ответа.
Не хотелось бы показаться слишком придирчивой, именно с этого материала начав разговор о достоинствах и недостатках нового журнала. Но дело в том, что построения Андрея Хуторского на его страницах отнюдь не выглядят случайными.
Во втором номере журнала В. Гуревич представляет свою идею образовательного центра «Отечественная духовная культура». Такой центр, по мнению автора, мог бы размещаться на территории монастыря, как в свое время Славяно-греко-латинская академия. Здесь изучали бы языкознание, патрологию, богослужение, традиционную певческую культуру и живопись, производство храмовой утвари и благовоний… К тому же вели бы «малогабаритное» сельское хозяйство. Большое значение автор придает влиянию окружающего пространства, в том числе и человеческого окружения; требуется умиротворяющее воздействие на психику формирующейся личности. Но главное — любовь, ибо все предметное содержание культуры «есть лишь средство для стяжания любви теми, кто эту культуру осваивает». Поэтому необходимо воспитание воли «в творении добрых дел».
По замыслу В. Гуревича, они должны функционировать вместе — храм и музей, мастерские и аудитории, клир и музейные рабоатники. А для учащихся — общежитие в стенах монастыря и ограничение контактов с внешним миром, чтобы не мешать сосредоточиться на вечном… Красиво, но уж очень напоминает легенду о граде Китеже.
Я могла бы подробно прокомментировать обе эти концепции, но боюсь, что это будет выглядеть как недоверие к читателю, который и сам в состоянии отличить конструктивные соображения от буйного полета педагогической фантазии. Не хочу обижать Хуторского, но я не уверена, что «литературно-мистическое пространство Булгакова» прежде всего необходимо пятикласснику, а не его учителю. Мне приходилось бывать на виртуозно построенных уроках, где у приглашенных взрослых дух захватывало от интеллектуальной смелости педагога, а дети украдкой зевали в ладошку или читали под партой Буссенара.
…В этом же ряду следует упомянуть и статью Ивана Гончарова «Русская школа: путь к возрождению» (<186> 1). Не буду спорить с автором по поводу нравственно-духовной красоты и соборности в качестве уникально русских педагогических идей. Остановимся хотя бы на набросках к учебному плану, куда Гончаров включает, например, такой предмет, как «История русской души», здесь сразу вспоминаются слова Достоевского: «Деньгами вы, например, настроите школ, но учителей сейчас не наделаете. Учитель — это штука тонкая…» — приведенные самим Гончаровым, но по другому поводу. Кто же способен сегодня преподавать
