– Знаки? – с сомнением переспросил он. Та, что шла сюда, всегда отличалась завидной упорностью. Уж он это знает точно. И нет знака, способного ей помешать. Но пусть хоть кто-то верит в то, во что давно не верит он. – Я попытаюсь, – кивнул он, отворачиваясь от окна. – А ты придумай, что это может быть. Я же займусь передачей.
Женщина облегченно вздохнула и прекратила испытывать платок на прочность:
– Вот и правильно. Вот и верно. Не место ей тут. Ишь чего удумала. Порядок изменить. Да разве ж возможно такое.
– Однажды его уже изменили, – негромко напомнил Дарен.
Женщина мигом помрачнела и стремительно вышла, бросив напоследок:
– Кто поменял, тот понес наказание. Ты желаешь такого ей?
– Что ты? Я и врагу такого не пожелаю.
– Значит, дай знак. Пока не поздно.
Дверь захлопнулась с гулким треском. Мужчина задумчиво посмотрел на нее и подошел к полке на стене, где хранились гримуары: «Основы волшбы», «Чародейские заклятья», «Покорение стихий», «Вызов душ». Он пощелкал пальцем себе по носу, выбрал последнюю, самую мрачную на вид книгу, и углубился в чтение. Конечно, Аннельке до бесплотной души далеко, но принцип общения должен быть схож.
Гуторенки. Настоящее время
Нюра ушла на рассвете. Едва забрезжило солнце, как она скакнула на порог, натянула лямки заплечного короба и распахнула руки, словно пытаясь обнять весь хутор разом. Прохладный воздух сезона дождей и туманов щекотал ноздри, заманивая в путь дорогу запахом опавших листьев и свежескошенной травы.
– Чаво удумала? Не пущу! – Горяна выскочила на крыльцо с метлой наперевес. – А ну подь обратно.
– Как чего? – Нюра спустилась с крыльца и уперла кулаки в бока. – Сердце искать надо? Надо! Жалюта подтвердил. Как я без сердца-то?
– Да где ж ты его сыщешь, бесноватая. Зверь с тобой, сиди дома. Авось беда стороной пройдет.
– Не могу дома. Тошно мне! – призналась Нюра и прикрикнула: – Все равно же уйду. Не сейчас, так затемно. Не уследишь. Не уследишь!
Мать схватилась за грудь и уселась на крыльцо, глядя на дочь глазами, полными слез. Дочь виновато хлюпнула носом, присела рядышком и обняла родительницу.
– Я вернусь. Вот тебе знак Зверя! Вернусь.
– Все вы так обещаете, – с горечью произнесла Горяна и добавила: – Хоть весточку с лешими передай. Знать буду, где ты, что ты.
– Передам. Как повстречаю, сразу передам, – согласилась Нюра, виновато посмотрела и жалобно протянула: – Ты уж не серчай, маменька. Не могу я иначе. Зовет дорога-то.
– Зовет иди, – обреченно произнесла мать, осенила знаком Зверя и расцеловала в обе щеки.
