* * *
Оливия проснулась с пересохшим ртом и головокружением, и с ощущением чего-то, что походило на начало сильной головной боли. Она долго лежала на очень удобной кровати, глядя в потолок, пытаясь понять, где находится, потому что ее определенно это не был ее дом.
Затем медленно просочилось воспоминание о похищении Вульфом. Гостиничный номер, куда он ее привел, и... О Боже, два бокала розового шампанского, которые она выпила.
Отлично. Неудивительно, что ее рот был похож на дно птичьей клетки.
Вздохнув, она перевернулась на бок и подумала, не встать ли. Потом мельком взглянул на часы на тумбочке.
Вот дерьмо. Было десять утра.
Она резко села, затем оттолкнулась от кровати, на мгновение задержав дыхание, когда накатила волна головокружения.
Черт, о чем она только думала? Выпивая... Во сколько? Пять утра? Это было на нее не похоже, даже учитывая отвлекающее присутствие Вульфа.
И кстати, почему он не разбудил ее? Он сказал, что даст ей двадцать минут.
Оливия раздраженно подошла к двери спальни и остановилась.
Вульф стоял в гостиной – по-прежнему без рубашки, черт бы его побрал, - и осматривал гостиничную тележку, на которой стояло несколько тарелок с серебряными крышками. Он как раз поднимал одну из крышек, чтобы показать стопку очень хрустящего бекона и сосисок. Запах ударил ей в нос почти сразу же, как только она увидела еду, отнюдь не вызывая тошноты, и она сознавала, что на самом деле очень голодна.
Десять утра. Отец будет вне себя.
Она открыла рот, чтобы спросить Вульфа, почему он позволил ей спать так долго, но он опередил ее.
- Я звонил твоему отцу, - сказал он, не оборачиваясь. - Я сказал ему, что у тебя выходной. Он не был счастлив, но он в порядке с этим. Так почему бы тебе не присесть и не позавтракать?
Она нахмурилась, голова все еще немного кружилась.
- Ты звонил папе?
Положив крышку на тарелку, он повернулся и лениво улыбнулся ей.
- Я подумал, что тебе не помешает поспать, и позвонил ему.
Оливия не знала, что сказать. Все это время она была готова бросится домой, прежде чем отец поймет, что ее нет, а теперь ... Спешить было некуда. И у нее будет целый выходной.
Неприятное чувство шевельнулось у нее в животе, и на этот раз дело было не в вине. Она не брала выходных и очень редко брала отпуск, в основном потому, что никогда не знала, чем себя занять.
Ведение домашнего хозяйства, социальные и деловые связи ее отца, а также управление его финансовыми инвестициями и несколькими побочными проектами были важной работой, и ей это нравилось. Это помогало ей чувствовать себя полезной, и она знала, что отец очень ценил это, что ей тоже нравилось.
