— Силь, Силь, успокойся, — начал останавливать свою разошедшуюся жену герцог, в то время, как мы с Марикой просто покатывались со смеху, — прямо целое представление устроила, — поправил он сбившуюся с ее плеча накидку.
— Вот, — не обращая ни на что внимания, продолжала Сильма, — а пока они, павши ниц, всех славят, лестница быстренько поднимается вверх и становится декором потолка. А шейх занимает свое место на диване.
— А откуда вы все это знаете? Я так поняла, что на «снисхождение» допускаются только придворные?
— А я… — Сильма почесала кончик носа и виновато посмотрела на мужа, — в общем, я однажды просочилась за придворными и спряталась там за боковым диваном…
— А мы в это время искали ее по всему дворцу, — подхватил ее рассказ герцог, — Алок вон даже в гарем пытался прорваться.
— Алок! В гарем? Почему ты мне этого не рассказывал? И как тебе там понравилось?
— Никак, не успел я. Сильма раньше нашлась… Ее кто-то из придворных заметил и с позором из зала выставил.
— Да… Еле скандал замяли…
— Зато я единственная из вас видела «снисхождение»!
В зале послышался какой-то шум, посол вгляделся сквозь листву:
— Придворных запустили, минут через пятнадцать — двадцать можно и нам ко входу перемещаться…
— Так, милые леди! — обвел нас глазами герцог, — Напоминаю еще раз, особенно тебе, Сильма, смотреть на шейха нельзя, глазки долу и сама скромность! Посмотреть на него можно только, если он у вас что-то спросит. В глаза ни шейху, ни кому-либо еще не смотреть!
— Почему? — опять вылезла с вопросом я.
— Ния, здесь взгляд в глаза считается сексуальным призывом, — начал объяснять мне Алок, я тут же пристально уставилась в его глаза, — украдут, и никто потом не найдет.
— А на шейха совсем-совсем нельзя посмотреть?
— Если только совсем мельком… Но лучше не рисковать на приеме. Мы потом поднимемся вон туда наверх на балюстраду, оттуда все хорошо будет видно…
Мы стояли перед высокими и узкими дверьми в Диванный зал. Я разглядывала крутящуюся перед одним из многочисленных зеркал Сильму. Ее накидка оказалась из какой же как и у меня полупрозрачной материи только бледно-голубого цвета. А вот платье на ней было еще более откровенным… Тонкий блестящий белый шелк ловко обхватывал ее точеную фигурку, широкий воротник-ошейник скрывал шею, а вот от него отходило множество блестящих витых цепочек к которым и крепился лиф платья, юбка была длинной и узкой с разрезом сзади почти от талии… И в этом разрезе мелькали хорошенькие ножки на высоченных каблуках… Да, чуть выше талии на спине начинался овальный вырез… Белые перчатки выше локтя и обязательная накидка на голову, сдерживаемая обручем из белого золота, довершали ее наряд…
