Джонас с удовольствием растянул ноги. Огромный жесткий стул, разумеется, нельзя было назвать удобным, но сидение на траве настолько утомило его, что даже это дешевое и унылое заведение казалось не таким уж дурным. Еще неделю назад он бы ни за что не рискнул попробовать здесь что-нибудь, с брезгливым отвращением вытер бы руки о белоснежный платочек и бросил ткань на запыленный пол. Сегодня, однако, совсем другое дело. Вид его приличествует только такому захудалому и заброшенному трактирчику. Это он понял, когда, спустя некоторое время невысокая полная женщина средних лет с платком на голове, от разноцветных полосок и клеточек которого рябило в глазах, с грохотом поставила перед ними настольное зеркало.
Лука почесал затылок. Он открыл было рот, чтобы поинтересоваться, зачем бы им сейчас могло понадобиться зеркало, но так и не произнес ни звука. Видимо, мальчишка никогда не посещал подобные места, а потому не был наверняка уверен, входило ли это в правила всех трактиров или нет.
Джонас недоуменно вскинул бровь и забарабанил пальцами по дощатому столу, желая выразить этим жестом все свое презрение и недовольство. Звук выходил глухим и чересчур тихим.
Женщина наклонилась и принялась протирать обеденную поверхность. От нее пахло чесноком и травами. Джонас отвел взгляд в сторону, лишь бы не видеть перед собой этот ужасный, бьющий по глазам, красно-зелено-желто-оранжевый платок.
— Это чтобы Граф вас случайно не побеспокоил, мальчики, — бросила она, уже уходя.
Лука громко цокнул языком.
— Пока все идет как надо, — довольно произнес он. — Нужно бы у них и ночлег попросить. Не знаю… как-нибудь вежливо, — мальчишка задумчиво почесал нос. — Лучше будет, если спрошу я. Ты не вмешивайся.
Джонас возмущенно фыркнул.
— Ты совершенно не умеешь вести переговоры, неряшка.
Мальчишка хитро улыбнулся и повернул зеркало прямо к нему.
Владыка, зачем только он это сделал? Джонас принялся жадно разглядывать незнакомца, тусклой тенью отражавшегося с зеркальной поверхности. На бледном лице виднелись несколько грязных засохших полос, некогда уложенные в восхитительную прическу волосы, неровными комками сбивались в разных местах, синие кончики грязными кляксами портили и без того ужасный вид.
— Доволен? — зло прошипел он, с силой отодвигая зеркало. — На себя посмотри. О, извини, я совсем забыл, — он картинно всплеснул руками, — ты же всегда ходишь в таком виде!
Лука зыркнул на него исподлобья, но не успел ничего сказать, потому что в следующую секунду зал наполнился приятным аппетитным ароматом. В животе предательски громко заурчало.
