Однако, молчание, повисшее за их столиком, говорило о том, что, скорее всего, и с этим простым заказом у старика возникли трудности. Внезапно тишину нарушил звонкий смех Луки.
— Что ты там сказал? «Манже» с миндалем! Ох, не могу! — он схватился за живот и принялся хохотать.
— Если ты никогда не слышал о том, что такое «Бламанже», то могу заверить, что потерял при этом очень много.
Слушая их разговор, старик удивленно пошевелил губами, но ничего не сказал.
— Прошу простить мое невежество, молодой человек, — наконец, не выдержал хозяин и перебил возмущенного Джонаса. — Но у нас, к сожалению, нет таких блюд. Могу осмелиться предложить Вам куриные крылышки в клюквенном сиропе и, — он понизил голос и подмигнул бесцветным правым глазом, — скажу по секрету: у нас здесь подают отличное вино. Я даже сделаю вид, что вы достаточно взрослые для подобного заказа.
— Вау! — протянул довольный Лука. — Это было бы здорово!
— Молчи, маленький пьянчужка, — перебил его Джонас. — Принесите один бокал. Этому не нужно. Не дорос еще, — губы его растянулись в мстительной улыбочке. Что же, в следующий раз мальчишка будет думать, прежде чем пускать издевательские смешки в его сторону.
— Да, как ты… ты!.. — Лука едва не лопнул от возмущения.
— Я как старший брат должен заботиться о твоем воспитании. Неужели ты думаешь, что вино подходящий напиток для таких маленьких мальчиков?
— И совсем я не маленький! — возразил тот.
— Ага. Как же. Кому здесь двенадцать?
Лука поджал губы и обиженно засопел, на что старик сдержанно улыбнулся и предложил ему тыквенный сок.
— Поверьте, юный господин, этот напиток ничем не хуже. А может даже и лучше, — усмехнулся он. — Итак, свиные ребрышки, куриные крылышки, вино и тыквенный сок?..
— Я бы вообще-то был не против гарнира и десерта, — вставил Джонас.
— Черничный пирог и запеченный картофель устроит? Могу так же предложить соленую селедочку. Пальчики оближешь! — старик демонстративно и громко причмокнул своими рыбьими, влажными губами. Жест этот выглядел весьма противно.
— Только не селедочку, — поморщился Джонас от нахлынувшего отвращения.
— А я бы не отказался! — отозвался Лука. — Селедочку и свиные ребрышки! И черничный пирог… а, еще картошечку! Если можно, с маслицем! — мальчишка потирал свои тонкие руки и разве что слюну при этом не пускал.
Старик повторил заказ, кивнул, вежливо и натянуто улыбнулся, а затем поплелся в соседнюю комнату, где отгородкой служила не дверь, а множество свисающих с потолка блестящих кистей, мишуры и прочего мусора.
