— Нет! Такой, как мой Витя...
— Простите меня, но вы действительно не знаете своего сына. Я невольно причиняю вам боль, но будет гораздо труднее жить в сознании, что на вашего сына ошибочно возведено обвинение. Преступление, на которое он пошел, нельзя совершить случайно, оступившись или поддавшись порыву, в душевном смятении. Оно обдуманно и цинично. Конечно, вам трудно поверить моим выводам, поверьте фактам. Старая, больная женщина, Кольцова Ирина Егоровна, пришла на почту за пенсией. Виктор видел, как получала Ирина Егоровна деньги и положила их в сумочку.
— И вы хотите сказать... — успела выговорить Валентина Федоровна, но ее перебил следователь:
— Я рад был бы вас не огорчать, но куда деться от фактов? Установлено: Кольцова вышла из почты, а следом за ней — Виктор. Она зашла в магазин. Виктор остался ждать ее у выхода. Хотя Ирина Егоровна и мало что купила, но час вечерний, надо в очереди выстоять; пришлось Виктору ждать довольно долго, было у него время одуматься, ужаснуться тому, что затеял, и стремглав бежать прочь. А он ждал. Когда Ирина Егоровна, выйдя из магазина, засеменила к дому, Виктор поплелся за ней. Он нагнал ее, одним ударом свалил с ног, вырвал сумку и убежал.
Помолчав немного, следователь сказал:
— Поверьте мне, виновность вашего сына доказана не только его признанием, как бы оно ни было убедительно. Не будь его признания, это ничего бы не изменило. У нас есть другие бесспорные доказательства его виновности.
Следователь не вводил Валентину Федоровну в заблуждение. Он не считал себя вправе нарушать следственную тайну. Доказательства были добыты.
Преступник, напавший на Ирину Егоровну, уронил на лестнице книгу „Железная пята” Джека Лондона. Спохватился, когда возвращаться за ней было уже нельзя. Книга библиотечная. Установить, что Виктор Сергачев последним взял ее, было нетрудно. Улика прямая и грозная, но не единственная. Свидетельница Косякова, дворник дома, видела, как из подъезда за несколько минут до того, как ей стало известно о нападении, вышел парень с сумкой в руках. Видела она его со спины, опознать не сможет. Но она запомнила, что на парне было серое пальто с кушаком. Когда задержали Виктора Сергачева, на нем было серое пальто с кушаком.
Валентина Федоровна ушла от следователя, по-прежнему уверенная в невиновности Виктора. Не мог он совершить то, в чем его обвиняют. Но как он узнал о нападении? От кого он узнал, как оно произошло? Тут следователь прав: только преступник это мог знать. И билась беспомощная мысль матери над вопросом, на который не было ответа. И все же, бывало, мелькнет нечто вроде догадки, далее не догадки, а чего-то куда менее определенного и четкого, этакий тающий проблеск, но Валентина Федоровна гнала его от себя, хотя в нем, возможно, было спасение Вити.
