Только когда заполночь она наконец забралась в пустую холодную кровать, вновь накатило ощущение потери. Словно у нее было что-то очень ценное, и она забыла это что-то, и никак не может вспомнить где. Лина еще долго лежала с открытыми глазами и смотрела в темноту, пытаясь не закричать. Ей почему-то пришло в голову, что крик может уменьшить, растворить это щемящее чувство. Но она не закричала, и всевластный инстинкт все-таки сжалился над ней и увел в мир бессознания. В том мире, к счастью, не было снов. Как и всегда.
Во вторник утром на нее свалилась мама и ворох официальных уведомлений. Мама, как и все зомби-мамы, показываемые по зомби-панели, ласково хлопотала вокруг нее. Часа два не меньше, пока не отвлеклась на разбирательства с отцом по зомбифону. Официальные сообщения потребовали, чтобы она явилась в пять разных учреждений сразу за пятью справочными картами, оформляющими, по сути, одно и то же событие.
Все они фиксировали исчезновение из этого мира ее постоянного друга. Он исчезал сразу отовсюду. Он уже не владел вещами. И в социальном департаменте ей выдали справку о том, что все эти вещи теперь ее. При этом отняли все его карточки и документы. Он уже не был работником. Она заехала в его банк. Там ей посочувствовали и вручили выходное пособие. Что она делала в остальных трех местах, она сама не поняла, но очереди везде были огромные, и к вечеру она еле передвигала ноги. По крайней мере, это отвлекло ее от любых других ощущений.
И почти весь день в соцсетях ее засыпали словами поддержки и сочувствия друзья… и друзья друзей. Ее это сильно подбадривало. Правда, в районе шести часов вечера у одной из ее лучших подруг потерялась в парке любимая собачка. И это стало новой главной темой обсуждений. Лина не обиделась, тем более что ей самой стало жалко эту маленькую пушистую милашку. Не так как себя, конечно, но тоже очень жалко. Ночью в постели снова пришла мысль покричать. Однако на этот раз пришла она ненадолго и как-то ненастойчиво, как мимо проходила.
В среду мама ее покинула еще утром. Она увезла с собой почти все вещи Кирилла. Разумеется, с согласия Лины. Ну как с согласия, Лина просто активно не возражала. Мама убежденно сообщила ей, что вещи эти нужно раздать всевозможным родственникам, чтобы не питать грустные воспоминания и не отпугивать новых ухажеров. При этом мама достаточно фривольно подмигнула ей, чего раньше за ней не замечалось. Стареет… Так что остаток среды Лина, принимала благодарности родственников, большинство из которых никогда не видела. Почти все они были из третьей серой категории, поэтому благодарности за белобирочные тряпки звучали в их исполнении очень искренне.
