Три невыявленных тюркизма русского словаря (тюбяк, тюря, бандура) | страница 9
Отсутствие слова бандура или его следов в современных тюркских языках и письменных памятниках тюркских народов, скорее всего, говорит о том, что это бродячее слово было ограниченно распространено лишь исключительно в тюркских языках Северного Причерноморья, но впоследствии было утрачено и этими языками. Примеры бесследного исчезновения из тюркских языков отдельных слов при их сохранении в языках соседних народов довольно многочисленны. Можно ограничиться в качестве примера названием боевой лошади крымских татар бахмат (из сочетания бақма ‛домашний, ухоженный’ + ат ‛лошадь’), которое было широко употребительно в Северном Причерноморье, даже засвидетельствовано С. Герберштейном (XVI в.) и Г. Бопланом (XVII в.) как татарское слово, но современным тюркским языкам оно совершенно неизвестно[30].
Как специфически украинский этнографический термин бандура устойчиво фигурирует в западноевропейских языках, вступая, впрочем, в разного рода контаминационные связи с другими обозначениями музыкальных инструментов разных народов[31]. Разные фонетические и словообразовательные формы этого слова у разных народов зачастую служат для наименования своеобразных местных музыкальных инструментов[32], причем они обычно известны и на русской почве вместе с соответствующими инструментами. Кроме слова бандура следует в этом плане упомянуть мандолина (из франц. или нем.) — название, которое возникло на итальянской почве как уменьшительное от mandola, а последняя форма возникла в качестве неясного варианта к pandora — рефлексу лат. pandura