— Сотня с каждого. Классика и минет.
— Ого, загибаешь. За сотню ты мне очко должна вылизать. — Вся троица взрывается хохотом, пока один, проржавшись, не выдаёт окончательные условия. — Двести за всех.
У них вся ночь впереди, пересменок только что состоялся. Заняться им явно нечем. Эйса зашла вовремя.
— Ладно, только по очереди.
Ривера всегда избегала групповых утех, чтобы, как минимум, остаться целой — в подобных условиях ни на пощаду, ни на передышку рассчитывать не приходится. То, что её условия будут выполнены, остаётся только надеяться, ведь кто платит, тот и заказывает музыку. Эйса старается не думать. Просто отключиться от реальности — единственный выход, потому что осознание того, что сейчас начнётся, здорово бьёт по мозгам. Ривера никогда не чувствовала себя настолько мерзко. Она подставляет собственный зад трём омерзительным на вид мудакам — ничего, даже издали похожего на удовольствия от случки с которыми, она явно не получит — и всё ради кого? Ради Оливера, мать его, Данэма. Ради того, чтобы этот чёртов засранец выжил.
— Я проверю, давайте тут поживее, Джесси может приехать. — Третий поднимается наверх. Эйса принимает подожженную сигарету, делает затяжку. От порции виски со льдом не отказывается тоже.
Развернувшись спиной, она расстегивает шорты, приспускает трусы, упирается ладонями в стол. Перетерпеть, расслабиться, чтобы снизить риск травм, ведь никто не будет с ней церемониться — Эйса делает глубокий вдох и длинный выдох, когда первый входит в неё насухую. Больно. Обмануть себя, убедить, что ей всё это нравится, только так она сумеет дотерпеть до финала. У неё есть цель, и цель эта находится на втором этаже. Пока охрана бдительна, можно не мечтать добраться туда. Притушить бдительность можно одним, старым как мир способом, иного Эйса не знает. Толчки становятся жёстче, ножки стола оглушительно елозят по полу, Риверу от души бьют по заднице, укладывают лицом в стол. Первый оказался непритязательным — он кончает в неё спустя пару-тройку минут однообразных фрикций.
— Иди сюда, красотка, — второй хлопает по сиденью дивана и кивком головы указывает на пол, между своих коленей. Со следующим придётся поработать ртом. Лишь бы не проблеваться. Первый расслабленно бухается рядом, затягивается сигаретой, выпускает дым в воздух. Прежде чем заглотить вялый, несвеже пахнущий член, Ривера вздыхает дым полной грудью. У этого второго, кажется, проблемы с потенцией. Эйса обсасывает его уже, наверное, целую вечность. К горлу медленно подкрадывается тошнота и паника — со сложными случаями она ещё не сталкивалась, налицо повод усомниться в её профессионализме. Она вздрагивает, когда слышит приглушенный стон боли через перекрытия потолка. Всё внутри замирает. Данэм ещё жив. Отчаянно вслушиваясь в звуки, Эйса механически дёргает головой, сдерживая желание посильнее сомкнуть зубы. Шея затекает, губы теряют чувствительность, член во рту опадает становясь мягким словно кусок сырого мяса. Давно забытое чувство стыда множится вместе с отвращением к себе, Ривера готова дёрнуться уже сейчас — оружие близко, но третий наверху — большая проблема. Ей нужны все трое в поле видимости.
