Она, стоя спиной к вершине горы, отслеживала все запахи и движения вниз по склону. В свободной руке она держала пистолет и медленно водила им по сторонам. По мере движения ствола, двигалась и ее голова, но в противоположном направлении.
Так что или пистолет, или ее глаза могли отреагировать на опасность.
И сейчас, когда он был так уязвим, он знал в глубины души, что она станет смертельно опасной, если ей придется защищать его, …и она с успехом сделает это. Она была свирепой, но не взволнованной. Настороженной, но не напуганной. И проявит агрессию только в крайнем случае.
В глазах его стояли слезы, и не только потому, что кто-то защищал его, но и потому, что он ненавидел ситуацию, в которой она вынуждена защищать его. Боже, как бы он хотел, привнести в ее жизнь что-то другое, кроме как удовлетворять его потребность в кормлении…, к тому же сразу же после того, как ей пришлось наблюдать его манифест мести. Даже если те охранники были теми, кто наслаждался, причиняя ему боль в темнице.
— Продолжай, — сказала она, не глядя на него. — Я не хочу останавливаться еще один раз для этого.
Дюран закрыл глаза, почувствовав укол в сердце. В разгар своего экстатического очарования он напомнил себе, что это не начало отношений, не фундамент, на котором можно начать что-то строить.
Это была биология военного времени.
И когда, черт возьми, он успел стать таким романтиком?
АМАРИ ПРИШЛОСЬ ОТДАТЬ ЕМУ ДОЛЖНОЕ.
Дюран взял ровно столько, сколько было нужно, а потом зализал ранку и поднялся на ноги. Обычно после кормления наступало время для ленивой неги, слабости, сонливости, которые окутывали любого, кто только что насытился. Но он явно игнорировал все это ради того, что ей от него было нужно.
Ему требовалась кровь. Ей требовалось двигаться вперед.
Поэтому, кивнув ей в знак благодарности, он указал на запад и побежал, сначала медленно, а потом все быстрее. Довольно скоро они вдвоем уже бежали по лесу, как опытные марафонцы.
Ветер дул ей в лицо, тело двигалось на автопилоте, и все ее чувства ожили, готовые обнаружить в лесном пейзаже преследователей, агрессоров, следопытов… убийц. Она посматривала по сторонам и время от времени оглядывалась назад, ее глаза выискивали в тенях за деревьями и большими валунами, за отдельно стоящими стволами, и упавшими бревнами, за пнями возможные укрытия для засады.
Дюран делал то же самое, и его сосредоточенность на окружающей обстановке была хорошим напоминанием о причине, по которой они были вместе, о цели этого пересечения их жизней. Вынужденная близость дневных часов, которая привела к тому, что обнаженная кожа оказалась на очень обнаженной коже, была такой же, как сейчас.
