— Значит, он отдал тебя Чэйлену, чтобы тебя убил кто-то другой.
— Бинго.
— Значит, ты был членом культа?
— Да, я родился в нем.
— А что случилось с твоей мамэн?
— Мой отец сохранил ей жизнь, потому что был влюблен в нее и ему нравилось мучить ее своим присутствием. В ту же секунду, как она умерла от естественных причин, он отправил меня к Чэйлену. Он мог бы сделать это и раньше, но я копия отца, и каждый раз, когда она смотрела на меня, ей должно быть казалось, что она видит его. Он больной ублюдок. — Последовала долгая пауза. — Но, тем не менее, она любила меня. — Голос пленника дрогнул, и он откашлялся. — Я не знаю, как…, но она любила меня, как сына. Как, черт возьми, она могла это сделать? Она должна была ненавидеть меня.
— Ты ни в чем не виноват.
Он поднял на нее мрачный взгляд: — Нет, я просто живой, дышащий символ всего, что она пережила. Я не смог бы быть таким, как она, если бы мы поменялась ролями.
— Любовь мамэн — величайшая сила во вселенной. — Амари подумала о своей семье. — Это священно. Это сильнее ненависти. И сильнее смерти. Иногда я просыпаюсь посреди дня и могу поклясться, что рука моей мамэн лежит на моем плече, и ее милый голос говорит мне, что все будет хорошо, потому что она никогда не оставит меня. Как будто, даже из Забвения, она наблюдает за мной.
«Но если это правда, — подумала Амари, — то почему мой брат пошел по неправильному пути? Наверняка она присматривает и за ним тоже?»
— Мне никогда этого не понять, — сказал пленник.
— Тебе и не нужно. Просто признай это, потому что каждый вдох и каждый удар твоего сердца подтверждают это. Твой отец мог быть самим злом, но любовь в конце концов победила, не так ли?
Наступила еще одна долгая пауза.
— Нет, — сказал он наконец, мне так не кажется.
— НАСКОЛЬКО ХОРОШО ТЫ ВЛАДЕЕШЬ НОЖОМ?
Когда пленник задал этот вопрос, Амари мгновенно вспомнила звук «хрр-хрр» при обезглавливании.
— Средне, — сказала она, чувствуя, как внутри все переворачивается. — Зачем тебе?
— Мне нужно от этого избавиться. — Он подергал себя за бороду и волосы. — А без ножниц и бритвы мне понадобится помощь.
— Зеркало, — добавила она.
— Что?
— Тебе бы не помешало зеркало. — Она опустилась на колени и вытащила охотничий нож. — Но я могу это сделать. Мой отец брился опасной бритвой и научил меня этому.
— Не возражаешь, если мы пойдем туда? — Дюран кивнул на койку. — У меня все болит.
С ворчанием от оторвался от пола, при этом раздался громкий хруст суставов и даже пара хлопков, которые заставили ее задуматься, не понадобится ли ему новый набор костей.
