Густаво де Вальверде, пробился к Великому магистру.
– Король Генрих, хочет послать к султану послов, с просьбой о мире.
– Что?! – яростно заревел Гийом де Боже. – Сдаться надумал?! Капитулировать?! Ноги хочет, султану целовать?! А ну, за мной!
Гийому де Боже подвели коня, и он помчался по улицам Акры.
– Что ты задумал? Кто позволил?
Под криками Великого магистра сник, то пунцовый, то бледный, находясь на грани эпилептического припадка, двадцатилетний король Иерусалима и Кипра Генрих II де Лузиньян. Пытался что-то говорить восемнадцатилетний брат короля – Амори де Лузиньян, и кидался на Великого магистра их дядя, Филипп д'Ибелин.
Но тут Гийом де Боже оказался в полном одиночестве – Жан де Вильер бился на стенах города, а решение короля поддержала вся знать и духовенство.
И в этот же день, при неутихающем штурме и непрекращающимся обстрелом, король отправил к султану Халилу своих послов.
Несмотря на недавние заверения в своём письме, султан Халил всё же принял посланников христианского короля.
И опережая их сладкоречивые слова, спросил:
– Вы собираетесь сдаваться?
Посланцы, оба знатных, благородных кровей, замялись и опешили перед такой прямотой.
– А-а-а…, наши люди…, весь христианский мир…, не поймёт и не поддержит нас…, если мы… – лепетали послы, и тогда султан вскипел:
– Тогда какого… Вы пришли?!
Визирь аль-Салус, чутко ловивший каждое шевеление и каждый вздох султана, уже подал было знак суровым мамлюкам – отрубить дерзким головы, прямо здесь и сейчас, но Халил, жестом руки, остановил их.
Посланников лишь бросили на колени перед султаном и прижали их головы к земле.
– Я прикажу своим воинам, пощадить вашего короля. Он так молод, и так болен. Но только его! – сказал Халил, твёрдо решивший покончить с любыми владениями христиан на своих землях (на землях, которые считал своими). Он велел бросить послов в клетки, и поставить рядом с той, где уже почти два месяца, сидел тамплиер Филипп де Монбёф.
Обстрел не ослабевал и не прекращался, и сотни защитников Акры сгинули безымянными, под обломками стен и на улицах города.
10 мая были разрушены Английская башня, башня графини де Блуа, и в двух местах проломлены стены – у ворот святого Антония и у башни святого Николая.
Внешняя стена, на большом участке пала, но оставалась ещё стена внутренняя, и защитники Акры, отошли туда.
Снова и снова непрекращающийся обстрел, и каждодневные попытки штурмы сарацин, истощали силы защитников и начинали тревожить жителей города. А постоянная смерть рядом, и каждый миг изматывающего ожидания собственной гибели, сведут с ума любого. И Гийом де Боже, мудро повелел отпускать воинов, хоть на немного в город, дабы они своими глазами увидели, что берегут и кого защищают.
