Лекарей не хватало, те что были, сбивались с ног, и к своему удивлению, Густаво увидел в госпитале Жюстину. Она, не убоявшись ни крови, ни вида развороченных ран, ни страшных ожогов, чем могла, помогала раненым. Подносила им воду и шептала ласковые слова утешения.
Нежной теплотой объяло душу Густаво, при виде её. «Так вот ты какая, Жюстина де Бриан», он как будто заново увидел её, нежную, заботливую и милосердную, не оставшуюся глухой, к людской боли и страданиям.
Густаво подошёл ближе, и нежно позвал её по имени.
Жюстина оглянулась, узнала его, улыбнулась, затем робко потупила взор, но уже через миг, подняла свои прекрасные глаза, и дерзко так, с вызовом, сказала ему:
– Я же говорила, что могу пригодиться в Акре, и вот, я здесь.
Густаво, не замечая, что рука его грязная, вся в засохшей крови, ласково погладил девушку по волосам.
– Я счастлив, видеть вас, Жюстина. Счастлив, что вы не покинули Акру. Счастлив, что вы сейчас, рядом со мной.
Жюстина, взяла его дрожащую руку в свои маленькие, тёплые ладошки, и поднесла к губам.
– Я тоже, счастлива вас видеть, Густаво.
Этими жестами и словами, между ними было всё сказано, и Густаво, впервые крепко обнял и поцеловал девушку.
Теперь уж стало ясно, что мусульмане нацелили свой главный удар в район от ворот святого Антония до башни святого Николая. Именно там, беспрестанно грохотала, большая часть их камнемётов, и именно там, волнами накатывала пехота, засыпающая ров. Их отгоняли лучники и арбалетчики со стен Акры, но вражеские стрелки, укрывшись за большими щитами, вступили с ними в перестрелку.
– На каждого нашего лучника, приходиться десяток вражеских! Голову нельзя высунуть из-за стены! Они просто, засыпают нас стрелами!
Были в египетском войске и сирийские христиане, и евреи, много было арабов и чернокожих воинов из Судана и Эфиопии, и их-то, подгоняя копьями, гнали и гнали вперёд безжалостные мамлюки, и они первыми, сотнями погибали под ударами защитников Акры.
Под неутихающим обстрелом дрожали стены, летели осколки камня и стрелы, и большие потери были и среди крестоносцев.
На рассвете 8 мая, всего через четыре дня после начала массированного обстрела, рухнула башня Короля Гуго.
Толпами, со всех сторон, кинулись к пролому в стене, полчища сарацин.
– Все к оружию! К бою!
Великие магистры – Гийом де Боже и Жан де Вильер – бились в первых рядах, подавая остальным примеры мужества и доблести. А над ними, гордо реяли знамёна рыцарских Орденов, которые бесстрашно держали маршалы – Пьер де Севри и Метью де Клермон.
