— Я понимаю, да, — согласилась подруга.
Она понимала. Когда-то, несколько лет назад встретился на ее пути такой же Костик, с другим именем и другой профессией, и выглядел по-другому, но именно так завоевывал женщин, влюблялись они в него беззаветно, совершая невероятные глупости, будто шла от него мистическая отрава, опьяняющая немыслимым наслаждением. А после приходило похмелье, такой же немыслимой силы и глубины. Крис не просто понимала, она знала, что чувствует сейчас Шанелька, и знала, не все женщины умеют выбраться из такой пропасти. А куда ей погибать, еще знала она, — умная красивая и, вообще, сплошное солнце, и Тимкина радость, а еще, кажется Крис, в свои тридцать три, будто Нелька-Шанелька бывает младше, и все у нее впереди. Вернее, не кажется, поправила сама себя Крис, уверена, что если Шанелька оправится, выпрямится, то заживет в полную силу, совсем другую — новую сверкающую жизнь.
— Последний перекус в родном городе, — прервала ее мысли Шанелька, комкая промасленную бумагу и бросая ее в алюминиевое ведро у ножки стола, — пить будешь еще?
Крис отрицательно помотала головой и Шанелька завернула на пластиковой бутылке пробку, взяла за горлышко, готовясь унести в машину.
— Извините…
Крис поспешно проглотила последний кусок сыра, поворачиваясь на голос. Прокашлялась, жалея, что быстрая Шанелька уже исчезла в толпе. Давешний мэн, который супер, стоял совсем рядом, улыбался, снова поднимая на лоб черные очки-капли. Тени от листвы высоких деревьев пятнали скулы и бицепсы, солнце сверкало на цепочке с армейской пластинкой.
— У вас не будет разменять? — он покрутил в пальцах тысячную купюру, показывая, — а то мне некогда, бегать искать, а есть хочется. У девушки нету.
— Да, — Крис зашарила глазами среди цветного народа, да где же эта Шанелька, вечно исчезнет не вовремя, — достану, сейчас достану.
Парень ждал, благожелательно глядя, как она перебирает пальцем отделения в бумажнике. Мелких купюр не было, ну да, Шанелька же сунула их в карман шортов. Своих.
— У подруги. Вы подождете? Я сейчас позову.
Она дернулась, уйти, потом схватила его локоть, отпустила:
— Только не уходите. Ладно?
Парень кивнул. У него были узкие почти монгольские глаза и худые высокие скулы. Но волосы и брови выгорели, светлые, и выглядел потому странно, будто был сперва черный, а после побелел, от солнца и ветров.
Крис выбралась из толпы, у машины схватила Шанельку за плечо:
— Вылезай, быстро! Он там стоит. Надо денег! Ему.
