— У него там, кажется, пирсинг. По всем местам. Какие-то сережки, колечки я успела увидать, пока стоял.
— Мамадарагая, — Шанелька взялась за щеки, — и ты его отшила? Криси, нет в тебе никакого исследовательского, ну это, порыва. Инстинкта. Да неважно, главное, чего бы еще десять минуток не потрепаться, чтоб я разглядела, как следует! Тем более никакого же риску. Если у него там килограмм золота-брильянтов, твоя невинность не пострадает.
— Это почему это? — обиделась за невинность Крис.
— Да его погремушка никуда не пролезет. Даже если кто соберется впустить. Я думаю, потому он и болтает такое, заумное. Все в голову ушло.
— Завтра, — решила Крис, уталкивая в сумку полотенце и мелочи, — завтра мы совершим экспедицию к страшным нудистам, чтоб ты накушалась глазами и потеряла к теме интерес. Часа тебе хватит?
— Для накушивания глазами? Посмотрим.
— Решено. Завтра с утра — смотреть и кушать.
В бархатной темноте летнего вечера, насыщенного таким восхитительным ароматом шашлыка, сдобренного острыми приправами и дикой местной травкой, что казалось, можно утолить голод, только вдыхая, пока куски мяса шипят и капают на раскаленные угли, Шанелька сидела, глядя на каменный очаг, и размышляла.
Думала о том, можно ли считать вечер удачным, если она сидит одна, хотя у костра их трое. С одной стороны, должно быть грустно, одиноко и немного обидно, что, вместо запланированных ей принцев, на глазах стремительно развивается классический летний флирт не у нее, а у Крис, которой он, вроде бы, и не нужен. Но с другой, было так славно тихо сидеть, слушать море, такое близкое, радуясь, что Вова мудро не стал пользовать мангал во дворе отельчика, а все добро сложил в огромную сумку и увел своих собеседниц, собутыльниц и сошашлычниц на берег, под самые горы, где они по-школьному пролезли через дыру в сетке-рабице на какой-то дикий безлюдный кусок пляжа. В ответ на опасения, все же заповедник, охраняется, сказал, немножко красуясь:
— Та у меня тут кум в егерях, не боитесь, то наше с ним место. Может еще подойдет, у него ночной обход сегодня. Присоседится.
— Кум? — с интересом переспросила Крис.
А Шанелька поспешно сказала:
— Ой. Не надо кума, ладно? Так хорошо. Тихо.
Вова секунду поразмыслил и кивнул, ворочая обгорелые камни, еле видные в свете огромной восходящей луны:
— Как скажешь, Нелечка. Нам больше достанется. Хотя мяса много. Я люблю, чтоб от пуза. Не глядеть с голодухой, как в чужой рот кусок уходит.
