«Погоди-ка, — шепчет та. — А ведь из этого можно извлечь пользу».
И впрямь.
Хакс достает телефон, делает красочный снимок руки с пропитавшимся уже кровью платком, а затем отправляет его Роуз с подписью:
«Меня только что укусила белка. Возможно, я уже умираю от бешенства».
Пришедший незамедлительно ответ заставляет его забыть о пульсирующей боли в пальце.
Роуз:
«Тупень, езжай в травмпункт!»
Хакс:
Роуз:
Хакс:
«Я не могу вести машину одной рукой».
Роуз:
«Вызывай такси или иди пешком».
Хакс:
Роуз:
«Хакс! Отправляйся в больницу сейчас же!»
Хакс:
«А ты проведаешь меня потом?»
Ответа не следует, но он не мог не попытаться.
Хакс вызывает такси и, пока ждет машину у дороги, решает, что эта краткая переписка стоила всех его сегодняшних злоключений.
* * *
Сновидение, неясное и спутанное, прерывается, когда Рей открывает глаза. Она не понимает, что ее разбудило, но понимает, что можно еще спать и спать — в окнах темным-темно.
Все еще наполовину находясь во власти сна, Рей не сразу соображает, что она у себя дома. И что Кайло у нее дома. Кровать скрипит, когда она оборачивается, чтобы взглянуть на его лицо.
«Мэтт пишет стихи» — эта мысль одиноко дрейфует в ее голове.
Что?
«То есть Кайло пишет стихи?»
Да нет. Быть такого не может.
Рей ложится обратно и хмурится. Это ей приснилось или было на самом деле? Она не может понять — сонное сознание до сих пор путается.
Однако спустя минуту ничего не проясняется. Неужели это правда?
Ей нужно добраться до телефона и прокрутить их с «Мэттом» переписку. Но ее телефон остался на кухонном столе, а они с Кайло так тесно и уютно переплелись, и нарушать эту гармонию совершенно не хочется.
В незаконопаченные щели старенького деревянного окна, в непосредственной близости от которого находится кровать (ведь ее спальня — это почти два на два метра), проникает холодное дыхание осени, но под пуховым одеялом им вдвоем тепло и мирно.
Но ненадолго. Рей точно не сможет ждать до утра — она ж весь мозг себе сломает.
— Кайло, — она поворачивается к нему и легонько трясет за предплечье под одеялом.
Тот откатывается на спину, но продолжает крепко спать.
— Кайло! — повторяет она настойчивее ему в самое ухо.
— Что? — спрашивает он сонным голосом, не открывая глаз.
Рей приподнимается, опираясь на его грудь; в темноте ей хочется иметь возможность видеть его как можно яснее.
— Ты писал стихи? — она напряженно всматривается в его расслабленное со сна лицо.
