— Любовь бывает разной, — сказал он. — Иногда она связывает по рукам и ногам и парализует язык. Ты встречалась с соседом. Я подозревал, что ты его не любишь, но так и не признался.
— Но ведь я спросила тебя, и ты сказал, что не влюблён.
— Я не был влюблён, я тебя любил.
— Этого не может быть, нам было всего шестнадцать.
— Всякое бывает, — Данила улыбнулся одними губами.
А ведь я подозревала, какие чувства прятал его синий взгляд. Не могла на них ответить, поэтому притворилась, что не знаю.
Данила сел рядом и взял меня за руку.
— Ты любила своего парня?
Гришу, что ли? Моего соседа? Нет смысла разоблачать восьмилетнюю ложь.
— Я хорошо к нему относилась.
— Я так и знал, что не любила, но всё равно держалась от меня подальше. А я любил. Когда увидел тебя в кафе около галереи, понял, что чувства никуда не делись. Словно с разбегу рухнул в прошлое, вот и решил попробовать. В школе ты меня терпеть не могла, и парня своего настроила, чтобы он за мной следил. Я тебя не осуждаю, Ника, ты поступила правильно, ведь я был никем, пустым местом. А теперь… мне показалось, что в кафе ты смотрела на меня по-другому, не так, как в школе. Словно готова дать мне шанс. Я знаменит, да и деньги появились, вот и подумал: кто знает, может, это изменит дело, и ты заинтересуешься.
Так вот, что он подумал. Не слабо. Решил, что я клюну на деньги и славу.
— Ника! — тихо позвал он. — Ответь честно, для тебя это имеет значение?
— Да, — признаюсь тихо и чувствую, как резко напрягается Данила. Сжимает мои пальцы почти до хруста. — В нашей с тобой ситуации деньги и слава имеют отрицательное значение. Из-за них ты всё время на виду, тебя окружают соблазны и шум.
Выдыхает. Он думал, что мне нужны его деньги. Я не обижаюсь. Что поделаешь, ведь Данила тоже меня не знает. Пока что не знает.
Опрокинув на постель, он нависает надо мной и выговаривает чётко:
— Тебе, — целует в губы, — не о чем, — целует подбородок, — волноваться, — проводит губами по шее, щекоча дыханием.
С удивлением поняла, что и не волнуюсь. Мужчина в моей постели не похож на Данилу Резника из прошлого. Хотелось верить, что только я знаю его таким. Что только моё тело он изучает с чувственным интересом. Что только мне шепчет, гипнотизируя синим взглядом:
— Скажи, чего ты хочешь, Ника, и я сделаю. Признайся, Ника, ты должна рассказывать мне обо всех желаниях.
Тягучий, грешный шёпот отзывается дрожью в позвоночнике.
— Да, — отвечаю одними губами.
— Что «да»? — улыбается он и заставляет раздвинуть ноги. — «Да» — это согласие или признание?
