— Ты мне не доверяешь, — смеюсь я. — Ты ревнуешь к Арку.
— Доверяю, — серьёзно говорит Данила, — но очень скучаю, когда тебя нет рядом. Поехали домой, Ника.
— Я не могу, через час аукцион.
Данила улыбается, и в его улыбке поровну нежности и просьбы. Он придвигается ближе, прижимает меня к стене и шепчет:
— Дело в том, что у меня возникла небольшая проблема. — Надавливает бёдрами и прикусывает мою губу. — Чувствуешь, какая?
— Похоже, что у твоей проблемы впечатляющие размеры, — улыбаюсь я.
— И это только начало. — В его голосе игривое обещание смешано с искренней нуждой.
Мои мысли плывут. Я моргаю, разгоняя марево желания, но Данила добивает меня в своём обычном стиле.
— А давай моя большая проблема решит твою маленькую проблему? — с этими словами он запускает руку туда, куда, совершенно точно, не суются в общественном месте.
Я повисаю на нём, ослабев от неожиданности, и в этот момент аукцион кажется блажью. Мелким событием в сладком потоке моих отношений с Данилой Резником.
— Скажи, что я тебе нужен, Ника, — просит он. Когда Данила топит меня в силе и нежности синего взгляда, я не могу отказать.
— Очень. Очень. — Моё традиционное двойное «очень». Одно ему, второе — мне.
Прикрыв глаза, я пытаюсь вспомнить, почему мы не можем поехать домой прямо сейчас.
Ах да, аукцион… я должна там быть, чтобы увидеть, как продадут или не продадут мои работы.
— Поехали домой, — тихо соглашаюсь.
Пока мы спускаемся по лестнице, я искоса слежу за лицом Данилы, ожидая увидеть на нём торжество. Я не полная дурочка, я догадываюсь, что происходит. Он нарочно отвлёк меня и везёт домой, чтобы оградить от переживаний на аукционе. Ведь если не купят ни одной моей работы, ему предстоит справляться с моей депрессией.
Но на его лице я вижу только нежность, а в глазах — туман желания.
Я никогда не встречала таких мужчин, как Данила Резник. Всё, что он делает, — красиво. Всё, что говорит, — совершенно и в точку. Даже его наглость по-мальчишески привлекательна. Но самое убийственное оружие — искренность.
Он усаживает меня на постель и, когда я запускаю ищущие руки под его рубашку, останавливает.
— Подожди, — просит напряжённо, — ты должна кое-что знать.
Внутри появилось мерзкое ощущение, словно я проглотила ледяную рыбину. Я не хочу неприятных сюрпризов от Данилы Резника.
— Угу? — нахожу в себе силы ответить.
— Я должен был признаться ещё в школе, в десятом классе.
— В чём? — задала я глупейший вопрос.
Данила поднял брови. Я тоже.
