— Сынок, почему бы тебе не поспешить домой?
— А ты, папа? — спросил мальчишка, на глазах которого уже навернулись слезы и первые капли потекли по щекам. — Я тебя не брошу одного.
— Не бойся, сынок. Со мной все будет хорошо. Верь мне.
— Ты ведь понимаешь, что твой отец лжет? — спросил Марк, обращаясь к мальчишке. — Если ты сейчас уйдешь, тогда ты его больше никогда не увидишь.
— Не слушай его! — попросил мужчина, но мальчишка уже расплакался в голос и крепко прижался к отцу, уткнувшись лицом ему в бок.
— Нет, папа! Нет! Я не хочу, чтобы ты умирал.
— Чего ты хочешь от нас?! — прокричал мужчина, обращаясь к Уотеру.
— Это ты наставил на меня ружье, я же тебе и грубого слова не сказал, — отпарировал Марк.
— Тогда дай нам уйти!
— Ах, этот Старый Мир со своими фобиями, — вздохнул Марк. — Даже в губернии Андор к носителям магии относятся более благосклонно, чем здесь.
— Вы нелюди! Вы убили половину населения людей во время Второй Мировой Войны!
— Да-да, — кивнул Марк. — Но с тех пор прошло больше шестидесяти лет. Люди в той войне победили, уж не знаю, как вам это удалось, но факт остается фактом. Носители магии и существа оказались среди проигравших, а потому им нужно бояться вас, а не наоборот.
— Ты так говоришь, будто не причисляешь себя к колдовским выродкам!
— Нет, не причисляю, — признался Уотер. — Случись моим братьям или даже мне самому участвовать в той войне, тогда от Старого Мира осталась бы одна выезженная земля.
— Чего тебе надо от нас?! — повторил вопрос мужчина.
— Напоминаю: ты сейчас держишь меня на мушке, а я тебя развлекаю беседами. Не наоборот.
— Тогда давай разойдемся подобру-поздорову и забудем друг о друге, — предложил мужчина, уже начав опускать вниз ствол ружья.
— Случись нам встретиться на десять минут раньше, я бы не пошел так легко на мировую, но мой гнев уже ослаб, а потому я вам позволю уйти, — произнес Марк, опуская руки вниз, хотя между пальцами продолжали вспыхивать и гаснуть разряды молний. — Можете идти.
— Благодарю вас, касс, — не скрывая ноток облегчения и радости в голосе, произнес мужчина, опустив окончательно ружье вниз. Затем, обняв сына за плечи, они поспешили удалиться. — Пойдем, Джек. Мама нас, наверное, уже заждалась.
Мужчина и мальчишка ушли, а Марк Уотер еще около десяти минут стоял неподвижно, чувствуя окоченение во всем теле, сам не понимая этому причин. Он с трудом поднял руку вверх и поднес ее к лицу, крепко сжав и разжав пальцы. Чем больше он повторял эти действия, тем более послушными становились его конечности. Вскоре возникли и всполохи молнии, после чего он окончательно пришел в себя.
