Прочистив горло, я жестом попросил Лола подойти ближе.
— Мы с Лолой написали эту песню вместе. Я никогда не делал этого раньше, — с осторожностью она подошла ближе. — Я никогда этого не делал.
Наклонившись, я снял гитару с ее плеча. Она была потрясена, все были удивлены, но я снова посмотрел за кулисы. Шон пристально смотрел.
— Как бы мне не хотелось, чтобы Лола продолжала играть, но она была травмирована, она не может. — Зрители издали различные звуки, но все громкие. Я стал говорить громче. — Но есть кое-кто, кто очень долго хотел играть с нами.
Лола качала головой, пытаясь привлечь мое внимание... а потом она замерла. Обернувшись, она увидела, на кого я показывал.
— Шон Купер, — я протянул ему ее гитару. — Брат Лолы и ведущий гитарист группы «Barbed Fire».
Никто не знал, что делать. Бренда махала мне руками, Портер и Кольт выглядели болезненно, а Лола...
Она отдернула гитару прочь, прежде чем я успел ее остановить.
— Всем спасибо, — сказала она в мой микрофон, — но у моего брата есть своя гитара.
С серьезным выражением, ее брат вышел на сцену с гитарой в руке. Они подошли друг к другу, обменявшись крепкими объятиями. Моя ухмылка стала еще шире, когда толпа выразила криками свое приветствие, Шон двинулся вперед, чтобы занять место Лолы.
— Думаешь, что, наконец, готов к этому? — спросил я его негромко, закрывая микрофон рукой.
Нахмурив лоб, он взял аккорд.
— Если нет, то ты единственный, кто поплатится за это.
Откинув голову назад, я рассмеялся.
— Ты сказал, что знаешь некоторые песни, — я поставил свою гитару на пол, чтобы она не мешала, и почувствовал облегчение. — Знаешь песню «Black Grit»?
В ответ он заиграл вступление. Фанаты, услышав это, дико закричали от нетерпения.
Наполнив легкие воздухом, я посмотрел через плечо на Кольта. Он увидел мой кивок, застучал по своим барабанам, чтобы возвестить о начале песни. Обернувшись назад, я увидел Лолу, стоявшую за кулисами.
Эти прекрасные голубые глаза были прикованы к ее собственному брату. Они так неистово блестели, что мог разразиться настоящий потоп. В желтом свете, ее нежная улыбка была как настоящее золото.
Внутри я был наполнен чистейшим удовлетворением... я открыл рот и начал петь.
ЭПИЛОГ
ЛОЛА
Солнце щекотало своими лучами спину Дрездена, подчеркивая глубокий изгиб его позвоночника. Это привело мой взгляд к его жестким мышцам, я провела пальцами вниз к поясу его джинсов. Аккуратно, я обвела края его черных штанов.
Прошло два дня после последнего выступления. После всего, он отвез меня, чтобы проверить мое плечо. Лучшей частью было то, как он нес меня, полусонную, в свою комнату в отеле. В тот поздний час Дрезден посадил меня и сказал мне то, что я хотела от него услышать.
