или
данного момента. Формируется
идея сиюминутности (настоящего, данного момента, сейчас и пр.), которую память заставляет скользить над внешней и внутренней изменчивостью, так что субъект всегда осознает или ощущает себя в
настоящем моменте времени.Граница между исчезновением и становлением – это раздел между прошлым и будущим. И раздел, и прошлое, и будущее – все вызвано к реальности (т. е. в восприятии субъекта) мышлением и памятью. Все это – плоды сознания, и сознанию выбирать, какая реальность, внешняя или внутренняя, будет этим плодом, т. е. находить ли границу во внешнем мире или на основе анализа собственной изменчивости. Возьмем секундомер и будем смотреть на движение стрелки. Стрелка ушла из предыдущего положения и замерла на краткий миг, мы знаем, она скоро отправится далее, в следующее положение, которое пока есть будущее, так как стрелка еще стоит. Пока она стоит, в ней и заключено то, что мы назвали границей, для нас это миг настоящего, и мы вполне разрешаем стрелке играть роль сиюминутности, быть сиюминутностью. Хотя, конечно, сиюминутность – это сосредоточение внимания сознания только и именно на переходе из одного положения в другое. Держа секундомер перед глазами, мы вскоре увидим, что стрелка еще раз перескочила с одного деления на другое. И мы вместе со стрелкой также шагнули в новое состояние согласно нашей собственной изменчивости и оказались в одной и той же сиюминутности со стрелкой. Та сиюминутность, которая была, отправилась в нашу память, теперь мы, наблюдая стрелку, ощущаем новую сиюминутность. Если это отвечает нашим задачам, мы можем просчитывать количество сиюминутностей – так мы получаем дискретность времени в аспекте сиюминутность.
Но мы можем пренебречь счетом и перевести внимание на другой нюанс. Получить непрерывную сиюминутность. Давайте передвинем книгу и оставим ее лежать сколь угодно долго. Мы обозреваем книгу. Держим на ней взгляд. Книга для нас есть маркер сиюминутности, поскольку ее положение погранично между тем, в котором она была секунду назад, и тем, в котором она будет. А может и не будет, если мы оставим ее лежать. Книга лежит, мы смотрим на нее, ничего не меняется, и сиюминутность начинает растягиваться. Удлиняться, превращаться в нечто более продолжительное, которое мы можем обозначить, например, как сейчас. Но мы понимаем, что время в сейчас не остановилось. Есть внутренний ход сознания. Переведя внимание внутрь и находя теперь границу между сменой внутренних состояний, мы сосредотачиваемся на ней и позволяем ей плыть над изменчивостью, не анализируя, что последует за одним состоянием, и не запоминая ушедшее.
