Моабитские хроники | страница 41

Разговор с Кришной. Заходит лагерник в барак, а там, в полутьме, сидит синий до пояса Кришна.

Разговор с лодкой. Сумерки, пустой пляж. Нос баркаса. Лагерник ебет носа баркаса.

31.10

Сабина заставила меня посмотреть несколько фрагментов «Блокадной книги» Сокурова. Я отмел их как жирный стоячий постмодернизм - в отличие от текучего модернизма Штрауба. Который обращается к прошлому не ради «духовных» гарантий, но в поисках ра-зомкнутости и негарантированности.

01.11

«Ливерпуль» - «Ньюкасл», 1:1. Суарес был великолепен. Какое счастье, что есть еще английская лига, абсолютный футбол в своей чистоте и ярости. Подобно тому как «Анна Каренина» - абсолютный роман. (Или лучше было написать: Стендаль?). Как Веласкес - ничего, кроме самой живописи. (Или лучше было написать: Тициан?).

02.11

Представим себе, что на улице висит дощечка: «До шести утра сплю. Потом растираю». Может ли такая фраза вдруг пронзить воспоминанием всей жизни? Или главным воспоминанием? Или быть хотя бы дощечкой, тросточкой между тем и другим?

Думал о деперсонализации, о вечно длящихся линиях, о том, как с ними соотносится для меня, скажем, щелочка Анюты.

03.11

Из воспоминаний Гидона Кремера. Соседи из зависти облили его скрипку кипятком. Гидон рыдает - скрипка пропала! Отец, чтобы утешить, обещает сводить его в кондитерскую. Но раскрывают футляр - скрипка внутри, оказывается, цела. Отец возносит благодарственную молитву, и тут же гонит его заниматься дальше. Кондитерская забыта. Непременное желание иметь от детей «нахес» (прибавку, успех) -самая омерзительная для меня черта еврейской традиции.

04.11

Анюта на велосипеде. «Аня, не наедь на кого-то! Аня, не наедь на кого-то!». Оп-па! Оп-па-па!

Мы всей семьей на отдыхе. Смотрим по телевизору российский парламент, Путин перебивает выступающих в своей обычной наглой манере. Зато рядом с нами отдыхают Удальцов и Навальный. Мне доводится провожать их на вокзал. Я жму им руки со словами: «Это величайшая честь всей моей жизни!».

Как муравьишка домой спешил,

Как был он верен...

Чему он верен?

05.11

Граница между Германией и Россией среди полей и виноградников. Мы специально едем туда с Анютой, хочу показать ей, как неухожена и грязна земля ее родины. Но вот беда, увлекшись показом (а разница, надо сказать, на самом деле несущественная), мы делаем пару лишних шагов в ту сторону. Получается, надо проходить на обратном пути пограничный контроль. Я уже и паспорт показал, и дунул на алкоголь, но заботливые немцы решили еще снять с меня кардиограмму. Однако у них какие-то перебои с электричеством, поэтому результата все нет. Сидим, ждем, Анюта хнычет, я ругаюсь.