Две книги о войне | страница 53



сказали, что не имеют они никаких таких прав изде­ваться над мальчиком.

Герр Франц тогда очень рассерчал, оставил Васю под охраной Бегемота, побежал в конторку звонить по телефону. Не прошло и десяти минут, видим, на маши­не приехали полицаи. Окружили они нас, загнали на скотный двор, вынесли во двор скамейку и начали на ней пороть всех по очереди. .. Первым выпороли Васю и, полуживого, поволокли, бросили в усадебную тюрь­му. .. Потом тетю Фросю, было ей лет под шестьдесят, тихая была старуха, работала вместе со мной на скот­ном дворе. За ней потащили конюха, старика францу­за дядю Шарля, и тоже били... К полудню всех выпо­роли.

Бедный наш Вася три дня без хлеба и воды проле­жал в тюрьме. Это была настоящая тюрьма: с цемент­ным полом, с крохотным окошком под самым потол­ком. Только вместо часового у двери сидел большой мохнатый пес. «Черная пасть» называли все его и об­ходили стороною.

На четвертый день Васю навестил Бегемот. В одной руке он держал плетку, а в другой — лопату.

Выбирай! — сказал он мальчику. — Или пой­дешь работать, или запорю до смерти.

Вася, говорят, взял лопату, внимательно осмотрел ее, взвесил в руках, потом сделал шаг назад, размах­нулся и что есть силы ударил Бегемота лопатой по го­лове.

Мы в это время в сарае пилили дрова. Вдруг слы­шим дикий крик. Выбежали... видим: с залитым кро­вью лицом по двору, шатаясь, идет Бегемот.

Убили, убили! — кричит он по-немецки.

Ну, сбежались на крик Бегемота работники фрау Матильды, схватили его под руки, внесли в дом. Вско­ре приехал старичок доктор. Бегемота перевязали и увезли в больницу, а вооруженная толпа местных фа­шистов во главе со старичком доктором направилась в тюрьму, чтобы убить Васю. И убили бы они его, не прибеги вслед за ними служанка, которой старуха приказала привести Васю к ней.

Привели Васю к фрау Матильде.

Почему ты не хочешь работать, мальчик? — спросила старуха.

Я не раб, — ответил Вася, — это рабов застав­ляют работать. Я — пленник.

Кто ты есть, мальчик? — спросила старуха. — Граф? Русский барон?

Я есть русский пионер, — ответил Вася.

Пионер? — сдерживая смех, спросила стару­ха. — Хорошо, — сказала она. — Мы не будем тебя убивать. Я это приказала, и ты будешь жить. Но мы будем вышибать из тебя русский дух, непокорность. Мы сделаем тебя рабом.

Васю привели на скотный двор, приставили к нему одного местного фашиста, дали в руку лопату и заста­вили выгребать навоз. Но мальчик так медленно и не­охотно шевелил лопатой, что фашист чуть не лопнул со злости. Злобу свою он вымещал на Васе плеткой Беге­мота. Тяжело было смотреть, как избивают беззащит­ного мальчика... Уж мы плакали, плакали! . . Пробо­вали еще раз уговорить его, чтобы он хоть чуточку ра­ботал. А он нет, все свое. Говорит, не работы он боит­ся — дома он и воду матери носил, и дрова колол, и в тимуровской команде состоял, — а вот не может рабо­тать на фашистов, потому что они убийцы и разбой­ники, враги нашей страны...