Вскоре они остановились, хотя горная цепь еще не кончилась.
— В чем дело, Беле… — начал было Шелест, но, заметив слева яркое свечение, прикрыл глаза рукой и осторожно обернулся.
До этого момента по левую сторону простиралась всего лишь бесплодная, непривлекательная пустошь, та самая, мимо которой они так долго шли еще со вчерашнего утра. Теперь же она сменилась землей, густо заросшей рожью высотой в половину человеческого роста. Золотистые колосья отражали солнечный свет, заставляя поле светиться.
— Потрясающе! — воскликнула Ют.
— Это равнина Света, — сказал Белениус. — Дальше пойдете сами. Прямо через нее.
— Белениус, а вы были в Вавилоне?
— Вам пора, — сказал Белениус, указывая вперед палкой, которой доселе опирался на землю. — Вас ждет трудный переход.
— Ладно, — Шелест улыбнулся, сделал несколько шагов и оказался по пояс во ржи. — Главное, чтобы тут не было пропасти, — пошутил он.
Свет по-прежнему ярко бил в глаза, мягкие колосья словно расступались, пропуская его… Но откуда могла взяться странная дымка, которой прежде не наблюдалось? Это не походило на утренний туман.
Шелест оглянулся через плечо и увидел, как в дымке исчезает все позади него — в том числе и улыбающийся Белениус. Кивнув Шелесту на прощание, он произнес одними губами: «Я был там».
Шелест помахал ему рукой и побежал через золотистое поле.
Это совсем не походило на испытание. Нестись сквозь поле, залитое солнцем, было приятно, а шорохи колосьев дурманили разум. Шелест прислушивался к ним, погружался в них и в конечном итоге даже услышал какую-то мелодию — или ему только так казалось.
Сосредоточенный на ней, он так разогнался, что Ют, державшаяся за его волосы, закричала:
— Шелест, остановись!
— Зачем?
— Остановись, пожалуйста!
Ее голосок, срывающийся от подступающих слез, был так непривычен, что Шелест немалыми усилиями воли заставил себя отрешиться от шуршащей мелодии, сбавить темп и остановиться.
Едва он замер на месте, как его тело пронзила адская боль. Совершенно не ожидая этого, Шелест согнулся пополам, стиснув зубы. Сквозь плотную завесу боли он едва расслышал голос Ют.
— …только не теряй сознание, что с тобой?
— Все нормально, — сказал Шелест через силу. — Просто чувствую себя так, словно бежал, не останавливаясь, целый день… Или даже больше…
— Боюсь, так и было, — пролепетала Ют. — Чем тебе помочь?
— Ничем не поможешь. Сейчас, подожди.
Ют притихла. Шелест, глубоко дыша, старался забыть о боли, унять бешено бьющееся сердце, сделать так, чтобы в ногах снова были хоть какие-то силы.
