- Матери написал о брате?
- Хорошо, что не успел, - расплылся в улыбке Федор. - Борис-то живым оказался. С ним я вот здесь недавно встретился. Моряки приходили, у финнов языка брать. И Борька с ними. У меня чуть глаза на лоб не вылезли. Живой, говорю, - а мне передавали, что убит. - Ошибка вышла. Меня только ранило. Всё уж зажило.
- Обратно на кухню теперь не тянет?
- Не тянет, товарищ генерал. Тут мне больше по нутру.
Генерал покидал четвертую роту в хорошем настроении. Славные ребята, толковые, верные. Поговоришь с ними, и легче на сердце.
8
Повалил густой снег. Пушистой белой пеленой укрыл он землю. Пришла зима. Необыкновенно ранняя и суровая, словно и ее завербовало в союзники вражеское командование. Ледяным настилом покрывались озера на полуострове, удалялась от берегов открытая вода. Зима закрывала дорогу судам.
Вступали в действие заранее продуманные и подготовленные схемы зимней обороны Ханко и прилегающих к нему островов. Расчеты показывали, что и без подвоза продовольствия и боеприпасов, при экономном их расходовании гарнизон сможет еще не один месяц продолжать борьбу. Продуктовый паек был сильно урезан, скупее стали расходовать боеприпасы, реже отвечая на огонь врага.
Еще в сентябре, когда гитлеровские войска окружили Ленинград, Симоняк глубоко задумывался о судьбе бригады. Он всё делал, чтобы продолжать борьбу, хотя и понимал, что значение Ханко как бастиона, прикрывающего вход неприятельским кораблям в Финский залив, теперь было утеряно. Но пока они здесь, надо бить врага. А если потребуется, если будет приказ - пробиваться на соединение с советскими войсками под Ленинградом... Симоняк учитывал и такую возможность, вынашивал идею похода с Ханко по вражеским тылам; но об этом знали лишь Два человека в бригаде - Романов и начальник разведки Трусов. Последнему комбриг предложил разработать несколько вариантов самоэвакуации бригады.
Железный поток - так условно назвал задуманную операцию Симоняк в память о легендарном таманском походе. Если они пойдут, им предстоит тоже четырехсоткилометровый поход, но еще более трудный, по территории, занятой сильным и коварным врагом...
- Может, только небольшая часть бригады пробьется - откровенно говорил комбриг Романову. - Но если навалимся на врага с тыла, наведем панику, то оттянем на себя солидные силы, поможем Ленинграду. Наши жертвы будут оправданы.
Тогда же, в сентябре, придя в 219-й полк, комбриг 1 спросил Кожевникова:
